Андрей Шептицкий: совесть украинской нации или кумир униатов

16 октября руководство УГКЦ приняло решение об учреждении новой церковной награды – ордена в честь митрополита УГКЦ Андрея Шептицкого.

Святослав Шевчук в Декрете, посвященном новому ордену так выразился о Шептицком: «Этот праведник был не только главой поместной Церкви, которую возглавлял и проводил в сложные времена с неутомимой ответственностью, но и духовным лидером своего народа, голосом совести для него, носителем чрезвычайных качеств и поступков».

Из информации, размещенной на сайте УГКЦ, мы можем узнать, что эта награда присуждается «за выдающиеся личные заслуги в сферах подвижничества и церковно-государственно-общественных отношений, в которых воплощаются ценности и идеалы, которые исповедовал праведный митрополит Андрей». Сообщается, что основаниями для награждения должна служить «активная общественная позиция в противостоянии злу…, гражданское мужество, самопожертвование, подвиг (героический общественно-значимый поступок), подвижничество в области межнационального примирения, межрелигиозного и экуменического диалога, церковно-государственно-общественных отношений… длительная и последовательная государственная деятельность на христианских началах».

И все бы ничего, если бы греко-католики учредили орден исключительно для деятелей своей церковной структуры и не пытались сделать из личности Шептицкого совесть всей украинской нации, если бы не популяризировали его по всей Украине в качестве морального и духовного авторитета, практически эталона, на который должны равняться не только греко-католики, но и все украинцы. Шептицкому, при участии Президента, открывают памятники, его именем называют улицы в разных городах Украины, ему посвящают научные конференции и телепередачи.

Но соответствует ли личность Шептицкого тому пьедесталу, на который его сейчас возносят?

Да, он сыграл значительную роль в развитии своей Церкви, но исторические документы говорят о том, что этот человек едва ли имел моральные и духовные качества, достойные того, чтобы называть его примером и совестью для всей украинской нации, не говоря уже о православных христианах. Чтобы не быть голословными, давайте вспомним некоторые факты из его биографии.

Идеалы Шептицкого в церковно-государственно-общественных отношениях: Россия и Австрия

Итак, какие же ценности и идеалы исповедовал Андрей Шептицкий в области церковно-государственных отношений? Самые разные, точнее – противоположные. Все зависело от внешней обстановки. Другими словами, каких-то четких моральных принципов и стандартов у Шептицкого не было. Он с необычайной легкостью мог менять свои взгляды, а его умение приспосабливаться ничего, кроме изумления, не вызывает.

В самом начале Первой мировой войны Шептицкий писал: «Как только победоносная австрийская армия пересечет границу Украины, перед нами встанет тройная задача: военной, социальной и церковной организации страны. Решение этих задач должно… содействовать предполагаемому восстанию на Украине, но также и тому, чтобы отделить эти области от России при удобном случае как можно решительнее, чтобы придать им близкий народу характер независимой от России и чуждой царской державе национальной территории».

Как видим, «решительное отделение от России» и «чуждость царской державе» в этом тексте ставятся Шептицким на первое место после победы Австрии в войне. Однако, буквально через несколько месяцев (в марте 1914 года) он направил в адрес императора Николая ІІ письмо, в котором уверял императора в своей верности и называл его «объединителем славянства»: «Православно-католический митрополит Галицкий и Львовский, много лет желающий и готовый ежедневно жертвовать своей жизнью за благо и спасение Святой Руси и Вашего Императорского Величества, повергает к ногам Вашего Императорского Величества сердечнейшие благопожелания и радостный привет по случаю завершающегося объединения остальных частей Русской Земли» (опубликовано в газете "Новое время", Петроград, август 1917, цит. по Семен. В. Савчук і Юрій Мулик-Луцик Історія Української Греко-Православної Церкви в Канаді т. 2 С. 619).

Из этого текста становится очевидно, что взгляды Шептицкого поменялись, и «царской державе» он посылает «сердечные благопожелания». Возможно, униатский митрополит покаялся? Совсем нет. Уже в августе 1914 года он обращается с пастырским посланием к верующим приграничных сел, в котором призывает воевать против России, поскольку униаты «идут в бой за святую веру, Божьей милостью связанные с австрийским государством и династией Габсбургов».

Но и эта позиция Шептицкого претерпела изменения, как только он из Львова попал в Киев. В сентябре 1914 года (через месяц после призыва к своей пастве о необходимости войны с «царизмом») он пишет очередное письмо российскому императору по поводу «успехов российской армии и воссоединения Галичины с Россией, за что трехмиллионное население Галичины с радостью приветствует российских солдат, как своих братьев».

Из приведенных примеров видно, что какой-либо серьезной моральной позицией относительно отношений с властями митрополит Андрей Шептицкий свою совесть не обременял – при смене политической обстановки он с легкостью менял и свои взгляды. Для него тот прав, кто сильнее. По-видимому, это и называется у униатов «длительная и последовательная государственная деятельность на христианских началах». С одной поправкой – начала эти далеко не христианские.

«Активная общественная позиция в противостоянии злу» или Шептицкий, Гитлер и Сталин

Такое же положение вещей мы можем наблюдать и во время Второй мировой войны.

Известный факт – митрополит Андрей Шептицкий приветствовал фашистско-немецких захватчиков и горячо желал победы для Гитлера. Так, 5 июля 1941 года (через пять дней после начала оккупации Львова) Шептицкий обращается к своей пастве со словами: «По воле Всемогущего и Всемилостивого Бога начинается новая эпоха в жизни нашей родины. Победоносную немецкую армию, занявшую уже почти весь край, приветствуем с радостью и благодарностью за освобождение от врага. В этот важный исторический момент призываю вас, отцы и братья… отслужить в ближайшее воскресение по получении этого призыва благодарственное богослужение и после песни «Тебе Бога хвалим» провозгласить многолетие немецкой армии и украинскому народу» (ЦГИА во Львове, ф. 358, оп. 1, д. 11, л.).

Более того, в личном письме к Адольфу Гитлеру Шептицкий пишет:

«Ваша Экселенция! Как глава Украинской греко-католической церкви, я передаю Вашей Экселенции мои сердечные поздравления по поводу овладения столицей Украины, златоглавым городом на Днепре – Киевом!.. Видим в Вас непобедимого полководца несравненной и славной Немецкой армии. Дело уничтожения и искоренения большевизма, которое Вы, фюрер Великого Немецкого Рейха, поставили себе целью в этом походе, обеспечивает Вашей Экселенции благодарность всего Христианского мира. Украинская греко-католическая церковь знает об истинном значении могучего движения Немецкого народа под Вашим руководством… Я буду молить Бога о благословении победы, которая станет гарантией длительного мира для Вашей Экселенции, Немецкой Армии и Немецкого Народа. С особым уважением, Андрей граф Шептицкий, митрополит (Бывший ПА ИПП при ЦК Компартии Украины, ф. 57, оп. 4, д. 338, л. 131-132)

«Видим в Вас непобедимого полководца несравненной и славной Немецкой армии. Украинская греко-католическая церковь знает об истинном значении могучего движения Немецкого народа под Вашим руководством… Я буду молить Бога о благословении победы, которая станет гарантией длительного мира для Вашей Экселенции, Немецкой Армии и Немецкого Народа» (письмо Шептицкого Гитлеру).

Но, как и в случае с Австрией, взгляды Шептицкого резко изменились, как только он понял, что Германия войну проиграет. В 1944 году, на следующий день после того, как советские войска взяли Львов, Шептицкий отправляет Сталину поздравительное послание, в котором называет Иосифа Виссарионовича «Верховным вождем», «Правителем СССР, главнокомандующим и великим маршалом непобедимой Красной Армии», и далее пишет: «Эти светлые события и терпимость, с которой Вы относитесь к нашей Церкви, вызвали и в нашей Церкви надежду, что она, как и весь народ, найдет в СССР под Вашим водительством полную свободу работы и развития в благополучии и счастье».

Кроме того, в беседе с уполномоченным Совета по делам религиозных культов при СНК УССР С. Даниленко-Кариным Шептицкий рассказал о своем отношении к советской власти: «Я искренне рад, что Советская власть освободила нас от этих немцев, и об этой радости и об обязанностях, вытекающих из нее, говорил и говорю верующим и духовенству. Не далее, как сегодня, у меня состоялся собор местного духовенства и некоторых приезжих. Такие соборы у меня бывают каждый четверг. Так вот я поучал их, как нужно быть благодарным и покорным Советской власти, ниспосланной нам Богом, и духовенство с искренностью воспринимало и воспринимает мои поучения».

«Я искренне рад, что Советская власть освободила нас от этих немцев, и об этой радости и об обязанностях, вытекающих из нее, говорил и говорю верующим и духовенству. Так вот я поучал их, как нужно быть благодарным и покорным Советской власти, ниспосланной нам Богом, и духовенство с искренностью воспринимало и воспринимает мои поучения» (Андрей Шептицкий).

Приведенные выше цитаты четко свидетельствуют, что митрополит Андрей Шептицкий был обычным приспособленцем и пытался угодить тому, кто сильнее. Образ Шептицкого, как человека с «активной общественной позицией в противостоянии злу» не выдерживает малейшей критики.

Казалось бы, время, в которое жил Шептицкий, наиболее благоприятное для того, чтобы (как сказано в уставе ордена в честь Шептицкого) совершить «самопожертвование, подвиг или героический общественно-значимый поступок». Тут и Гитлер, и Сталин, и ГУЛАГ, и концентрационные лагеря, и газовые камеры, и массовые убийства – обличай, жги глаголом сердца людей! Но… вместо обличения Гитлера и Сталина Шептицкий поет им дифирамбы, возносит их заслуги до небес, и заискивающе лебезит перед ними, рассчитывая получить какие-то дивиденды. Возможно, для греко-католиков это и есть пример, достойный подражания. Только вот у православных несколько другие представления и о достоинстве, и о достойных примерах.

«Ценности и идеалы, которые исповедовал праведный митрополит Андрей», или Шептицкий и национализм

Современные униаты смотрят на Андрея Шептицкого не только как на «духовного авторитета», но и как на пример настоящего пастыря и истинного патриота Украины. Однако, совершенно иное мнение имели те, кто жил с Шептицким в одно время. Например, епископ УГКЦ Григорий Хомишин, который был замучен советскими властями, а в 2001 году был причислен папой Иоанном Павлом ІІ к лику блаженных. Хомишин считал, что Шептицкий своим заигрыванием с националистами нанес большой вред украинскому народу, а его единственной целью было «самовозвышение». В своей книге «Два Царства» епископ Станиславский писал: «Митрополит, который имел претензию быть отцом народа, не исполнил этого. Он молча, пассивно, смотрел сквозь пальцы на все наши промахи, и даже опосредованно помогал им. Вследствие этого он действительно вырос в большого патриота, но больше нам навредил, чем откровенный враг, потому что он заботился не о благе украинского народа, а он заботился о своем величии».

В частности, это касается позиции митрополита Андрея, которую он занимал по отношению к ОУН-УПА и различным террористическим группировкам, которые под видом национально-освободительной борьбы совершали убийства и другие злодеяния. Тот же Хомишин пишет: «Вместо трезвой и разумной политики начался курс на террористические акции нашей молодежи… По случаю смерти или казни какого-то выдающегося террориста или проводника, совершались поминальные богослужения в храме святого Юра. Когда молодых ребят Биласа и Данилишина повесили из-за убийства Голувки (Тадеуш Голувко – видный польский государственный деятель – Ред.), то в минуты исполнения приговора в храме святого Юра били в колокола. Это при том, что Билас и Данилишин были слепым оружием в руках ГПУ…».

Более того, по мнению Хомишина такую позицию Шептицкого нельзя оправдать, потому что он «был обязан всеми возможными способами, хотя бы и без успеха, хотя бы и пострадав, противодействовать той убийственной националистической горячке, против акций террористических украинских боевых организаций, тем более, что они вредили не только украинскому народу, но  Церкви, вере и этике…».

По словам Хомишина, вместо того, чтобы обличать террористов, Андрей Шептицкий оправдывал их «жертвенность», чем провоцировал на дальнейшие террористические действия: «Митрополит в своем "Слове к украинской молодежи" трактовал террористическое дело украинской молодежи осторожно, "по-отечески", а в самом начале сказал, что в «жертве» террористов содержится черта "по сути христианская"». Но, уверен Хомишин, такая позиция митрополита не может быть оправдана «ни догматически, ни этически, потому что тот, кто убивает ближнего из ненависти национальной или патриотической, и к тому же, убивает исподтишка, не может быть жертвой, и не имеет никаких христианских черт, а является просто убийцей… То  "Слово" митрополита не могло заставить молодежь задуматься. Наоборот, террористы объясняли его в своем духе и еще больше были поощрены к своим террористическим акциям…».

Также характерным примером отношения Шептицкого к националистическим идеалам можно считать освящение им флага подразделения молодежной организации «Пласт» под названием «Лесные черти». По случаю этого события Хомишин пишет с недоумением и глубокой болью: «Некоторых шагов Вашей Экселенции и объяснить себе нельзя. К примеру, освящение в кафедральном храме флага украинских пластунов под названием «Лесные черти»… Это ли не должно стать болью каждого верующего христианина, который видит в этом презрение к Христу… Что молодчики-пластуны взяли себе такое название, можно объяснить их неразумием, (хотя в любом случае это свидетельствует о недостатке сознания и христианской веры), но, что Ваша Экселенция не обратила на это их внимание и не пожелала не только изменить название, но еще и допустили к освящению их флага – это боль для каждого верующего христианина».

«Некоторых шагов Вашей Экселенции и объяснить себе нельзя. К примеру, освящение в кафедральном храме флага украинских пластунов под названием «Лесные черти»… Это ли не должно стать болью каждого верующего христианина, который видит в этом презрение к Христу» (Григорий Хомишин, книга «Два Царства»).

Если бы против Шептицкого свидетельствовал кто-то из православных епископов или священников, то украинские униаты могли бы возразить, что подобное свидетельство – пристрастное и необъективное. Но, когда против него выступает человек, которого сами же униаты считают святым (в отличие, пока, от Шептицкого), любые аргументы в пользу необъективности такого свидетельства отпадают.

Особенно интересно, что публикация книги Григория Хомишина вызвала в Украине скандал. Ее составителей и издателей – католического епископа Марьяна Бучека, священника УГКЦ Игоря Пелехатого, профессора Владимира Осадчего назвали путинскими пропагандистами, а саму книгу – фальшивкой. Презентация книги «Два царства» во Львове в 2016 году была сорвана группой националистов, книгу руководство УГКЦ изъяло из публичных библиотек и запретило к распространению в Украине. Игоря Пелехатого уволили из издательства «Новая Зоря», которым он успешно руководил много лет, и отдали под церковный суд. Он вынужден был написать главе УГКЦ Шевчуку открытое письмо с просьбой прекратить репрессии.

Необычное отношение к книге, написанной канонизированным святым – не так ли? Не потому ли, что факты, изложенные в ней, бросают неприятную тень на общепризнанного кумира, личность которого сейчас так активно продвигают?

Но эти факты никуда не деть: заигрывание с террористическими группировками, оправдание убийств, заискивание перед политиками, освящение совершенно неприемлимых, как для христианина, деяний – все это действительно говорит о том, что «праведный митрополит» не вполне соответствует тем радужным краскам, которыми греко-католики пишут его портрет.

Правда, для унии Шептицкий действительно делал много, в частности организовывал при помощи фашистов ее продвижение по всей территории Советской Украины. И для достижения этой цели Шептицкий не брезговал ничем, в том числе – откровенным обманом.

«Подвижничество в области межрелигиозного и экуменического диалога» и митрополит Андрей Шептицкий

Многие униаты называют себя православными. Однако, при этом они смотрят на само Православие как на откровенного врага, а в душе считают себя католиками. Главным отличительным признаком такого греко-католицизма является не вера в Иисуса Христа, а признание римского папы в качестве главы церкви. Именно к этой категории униатов относился и Андрей Шептицкий.

Обращаясь к своей пастве с призывом ехать на работу в Германию Шептицкий пишет: «Прежде всего, держитесь своей католической веры и как огня остерегайтесь всякого соблазна отступить от нее... Наша вера – это вера католическая, она характерна тем, что признает Римского Архиерея главой всей Церкви и наместником Христа... Эта вера наших дедов и прадедов от самого Владимира…».

Распространение унии Шептицкий считал главным делом своей жизни и ради этого дела он был готов жертвовать всем – верой, совестью, убеждениями, Так, по словам одного из представителей польского подполья В. Пьеховской, Шептицкий «определенно дал понять, что если бы советская власть позволила распространение унии на целой Украине, то в тот же момент он, со всей Греко-католической церковью, был бы готов к сотрудничеству с СССР».

Немецкая оккупация открыла перед митрополитом новые горизонты по распространению унии. Только за 1942 год им было проведено три архидиацезиальных собора, глубинную суть которых раскрыл ведущий идеолог УГКЦ того времени Иван Гринех: «Вся подготовка основы для объединения должна вестись в одном направлении: необходимо изменить духовность наших неприсоединившихся братьев так, чтобы они сами хотели объединения с Католической Церковью и стремились к этому».

Например, 7 мая 1942 года во время II архидиацезиального синода были изданы так называемые «Главные правила душепастырства», в которых главное внимание уделялось распространению унии и созданию новых приходов на всей территории СССР. В IV-м разделе этих «Правил», написанных Шептицким, читаем: «Если кто-нибудь из духовенства находится на территории не присоединённой (к унии – Ред.) Православной Церкви, то имеет право учредить приход... При этом следует иметь в виду несколько особенностей, в частности, в таких приходах нужно оставить по-старому все традиции в обрядах, науках веры и морали, которые не противоречат католической вере. Поминать на Литургии имя Папы, можно только хорошо сориентировавшись в ситуации, чтобы с первого раза не оттолкнуть прихожан от себя... Разрешается оставлять в таких храмах иконы тех святых, которые не признаются в Католической церкви, чтобы не вызывать обвинений в латинизации…».

«Если кто-нибудь из духовенства находится на территории не присоединённой (к унии – Ред.) Православной Церкви, то имеет право учредить приход... Поминать на Литургии имя Папы можно только хорошо сориентировавшись в ситуации, чтобы с первого раза не оттолкнуть прихожан от себя... Разрешается оставлять в таких храмах иконы тех святых, которые не признаются в Католической церкви, чтобы не вызывать обвинений в латинизации…» (Андрей Шептицкий, работа «Главные правила душепастырства»).

То есть, та самая латинизация и приведение православного населения к унии должны были проводиться скрыто, через манипуляции и с помощью самого откровенного обмана.

Выводы

Сегодня, когда героизация Шептицкого набирает все больше оборотов в нашем обществе, а его идеи берутся на вооружение украинскими греко-католиками, впору поставить вопрос о том, кем же в действительности был этот человек: бескомпромиссным христианским пастырем, пекущимся о спасении своей паствы, или менеджером-приспособленцем, который для продвижения своей корпорации закрывал глаза на многие поступки, абсолютно несовместимые с учением Христа?

Если абстрагироваться от всей пропагандистской псевдо-патриотической патоки, которая сейчас льется со страниц проуниатских религиозных и светских ресурсов, то несложно прийти к выводу, что личность Андрея Шептицкого может быть интересна исключительно самим греко-католикам, а также исследователям, которые специализируются на истории Украины первой половины ХХ века. Но все попытки представить его «совестью украинской нации» – это откровенное неуважение и к понятию христианской совести, и к украинской нации. 

Сейчас мир проходит через эпоху «постправды», когда не так уж важно, что происходит (и происходило) на самом деле, а важно, как это преподносят СМИ и медиа. Это болотное время циничной лжи и манипуляций. И лишь христианин имеет шанс остаться на тверди истинной правды.

Безусловно, и в такую эпоху будут подвижники веры, которых прославит Господь. Но такие люди при жизни безусловно следуют и исполняют Его волю. Если же личность рекламируемого «подвижника» не вяжется ни со стремлением к правде, ни с чистым сердцем, ни с кротостью, впору вспоминать вторую заповедь, данную Богом Моисею на горе Синай: «Не сотвори себе кумира».