Старец Паисий Святогорец: Как пережить войну и не сойти с ума
Новостная лента сейчас пугает сильнее Апокалипсиса, а сирены воздушной тревоги стали саундтреком нашей жизни. Афонский старец знает, как не потерять себя в этом хаосе.
Каждое утро в Украине мало похоже на безмятежное начало дня. Что уже говорить о ночах... Первым делом мы тянемся не к молитвослову, а к смартфону: где летело, куда попало, что говорят военные эксперты, не нажали ли где-то «красную кнопку». Воздух вокруг пропитан электричеством тревоги. Мы стали экспертами по выживанию: знаем, где несущая стена, как запасти воду и сколько секунд летит ракета.
Но за этим физическим выживанием мы упускаем главное – как незаметно умираем изнутри. Мы живем в режиме отложенной жизни, ожидая, что вот-вот история мира закончится грандиозным финалом. Нам кажется, что Всадники Апокалипсиса уже слышны на соседней улице. Мы всматриваемся в геополитические карты, пытаясь угадать в лидерах сверхдержав черты антихриста, и парализуем себя страхом.
Но давайте мысленно перенесемся из нашей тревожной реальности на Афон, к каливе «Панагуда». Там тихо, пахнет хвоей и ладаном, а на простом деревянном чурбачке сидит старец Паисий. В его глазах нет паники, хотя он прекрасно знал, что такое война – сам был радистом на фронте, видел смерть и горе. Позже он вспоминал:
«Если бы такую же аскезу, как страдания на войне, я совершил как монах, то стал бы святым».
Вред информационного яда
Нам сейчас невыносимо трудно. Информационный поток сбивает с ног, нагнетает истерию, заставляет ненавидеть и отчаиваться. Мы действительно стали зависимыми – это напоминает состояние наркомана, которому нужна новая доза тревоги, чтобы почувствовать себя «в курсе». Мы боимся пропустить плохую новость, будто наше знание может отвратить беду. Старец предупреждает об этом:
«Чем больше люди удаляются от естественной, простой жизни и преуспевают в роскоши, тем больше увеличивается человеческая тревога в их душах».
Вспоминается полотно Брейгеля «Триумф смерти»: хаос, скелеты, пожарища, люди, пытающиеся спастись бегством. Но на этой картине нет вечности, нет спасения. Взгляд зрителя, как и взгляд персонажей, прикован к ужасу на земле. Так и мы – смотрим только под ноги, в разверстую бездну войны, и забываем поднять голову вверх. А старец учил иному:
«Если мы видим человека, страдающего от сильной душевной тревоги, огорчения и печали, несмотря на то, что у него есть все, чего ни пожелает душа, – то надо знать, что у него нет Бога».
Отвага вопреки страху смерти
Не слишком ли мы увлеклись созерцанием зла? Не помогаем ли мы тем самым врагу, добровольно впуская панику в сердце?
Часто можно наблюдать, как люди, называющие себя христианами, сеют вокруг себя мрак гуще, чем атеисты. Они пересылают друг другу пугающие пророчества, ищут даты конца света, обсуждают ужасающие сценарии будущего.
Начиная с 1980 года старец Паисий говорил о наступающих тяжелых временах. Он часто повторял, что, возможно, нам доведется пережить многое из того, что описано в Апокалипсисе. Но его целью было не запугать, а пробудить добрую обеспокоенность, усилить духовную борьбу.
«Меня не пугает то, что у человека много страстей. Страшно другое: когда у него нет доброго беспокойства, нет желания начать борьбу за свое духовное исправление», - уверен Авва.
Если мы верим в Христа, разве мы не должны быть источником спокойствия для других? Старец учил, что надежда рождает мужество:
«Страх Божий даже самого большого труса делает молодцом. Насколько человек соединяется с Богом, настолько ему ничего не страшно. Бог поможет в трудностях».
Быть отважным вопреки страху смерти – это так же, как быть врачем на поле боя: вокруг рвутся снаряды, а он перевязывает рану. Он не думает о геополитике в этот момент, он делает свое дело. Подобное часто встречается и в нашей жизни: пока одни впадают в ступор от новостей, другие просто пекут хлеб, развозят гуманитарку или молятся за тех, кто на фронте. Страх парализует, а любовь побуждает к действию.
Конец эпохи комфорта
Война ломает привычный уклад. Мы теряем комфорт, теряем дома, теряем близких. В этом корень нашей проблемы. Мы часто путаем христианство с гарантией благополучной жизни. Нам кажется, что если мы ходим в храм, то Бог обязан защитить наш дом, наше имущество, наш привычный быт. И когда война это отнимает, наша вера рушится. Как принять эту реальность и не возроптать, когда кажется, что нас лишили всего?
Старец напоминает о главном:
«Мы пришли в этот мир не для того, чтобы поудобнее устроиться. Лишения очень помогают людям. Испытывая в чем-то недостаток, чего-то лишаясь, люди становятся способны познать цену того, чего у них не стало».
Духовное благородство заключается в том, чтобы довериться Богу даже посреди руин. Это не значит искать смерти, это значит не продавать душу за иллюзию безопасности. Это состояние, когда человек говорит: «Господи, да будет воля Твоя, только не оставляй меня!» И тогда страх уходит, уступая место тихой решимости.
Солнце на Афоне клонится к закату. Пора прощаться. Зададим Геронде последний, самый важный для всех нас вопрос: как жить прямо сейчас, сегодня вечером, когда снова может завыть сирена, а сердце сжимается от неизвестности?
Старец провожает нас до калитки. Его слова звучат не как приказ, а как отеческий совет:
«Насколько удаляются люди от простой, естественной жизни и предаются роскоши, настолько они умножают и свой страх за завтрашний день. Веры в Бога недостаточно: необходимо и доверие Ему. Доверие Богу привлекает Его помощь. Христианин верует и вверяет себя Богу до смерти. И тогда он ясно видит Божию руку, спасающую его».
