Фанар стал на путь признания македонских раскольников?

16 декабря патриарх Варфоломей принял на Фанаре делегацию так называемой Македонской Церкви. Означает ли это старт очередного Томоса для раскольников, и как это может отразиться на всем Православии?

Анализируя визит македонских раскольников на Фанар, необходимо отметить три момента:

• Сама делегация была очень представительной. Там были «монашествующие» из четырех монастырей «Македонской Церкви», а возглавлял делегацию «епископ» Антанийский Парфений (Фидановский).
• Во встрече кроме патриарха Варфоломея участвовал и второй по рангу фанарский архиерей митрополит Халкидонский Эммануил (Адамакис). Тот самый архиерей, который дирижировал всем процессом легализации украинских раскольников с выдачей им Томоса и непосредственно возглавлял так называемый «объединительный Собор» 15.12.2018 г. на котором была создана Православная церковь Украины (ПЦУ).
• Прием, оказанный македонским раскольникам на Фанаре, был очень теплым. «Святейший Патриарх произнес соответствующее обращение, в котором выразил отеческую заботу обо всех нас и нашей Церкви. В конце мы все получили от него благословение, поцеловав его святую правую руку», – рассказал один из членов македонской делегации.

Кто такие македонские раскольники

Сами македонские раскольники утверждают, что ведут свою историю от Охридской архиепископии, существовавшей в XI–XVIII веках. Эта архиепископия возникла в 1019 году, когда византийский император Василий Болгаробойца нанес поражение Болгарии и включил ее в сферу влияния Византии. Соответственно, независимая Болгарская Церковь, которая до этого не только имела автокефалию, но и статус патриархии, была упразднена, и на ее месте возникла Охридская архиепископия со статусом автономии в составе Константинопольского патриархата.

Каноническая территория Охридской архиепископии была довольно обширна, в нее входили Болгария, Македония, Сербия, Румыния. Соответственно, при изменении политических обстоятельств Церкви в этих странах отделялись от Охридской архиепископии и восстанавливали (или приобретали) свой автономный или автокефальный статус. В 1767 г. турецкий султан упразднил Охридскую архиепископию, подчинив её Константинопольскому патриархату в качестве Преспанской митрополии. В 1913 г. епископская кафедра в Охриде переходит в состав Сербской Православной Церкви, в 1915 г. – Болгарской, в 1919 г. – снова Сербской, в 1941 г. – снова Болгарской, и с 1945 г. и до сего дня она находится в составе Сербской Православной Церкви.

Как видим, история очень запутанная, в ней очень много зигзагов, на которых можно при желании спекулировать для удовлетворения различных политических амбиций. Так есть исторические основания говорить, что Охридская архиепископия может выступать в качестве «церкви-матери» для Сербской Церкви. Но можно также найти аргументы для обратного утверждения, что Сербская Церковь может быть такой же «церковью-матерью» для Охридской архиепископии, впрочем, как и Болгарская, в составе которой Охридская архиепископия также находилась какое-то время.

После Второй мировой войны Македония вошла в состав Югославии, власти которой поддержали идею создания автономной Македонской православной церкви с центром в Охриде. Однако этому воспротивилась Сербская Церковь. Прийти к согласию не удалось, и в 1967 г. была провозглашена автокефалия Православной Церкви Республики Македония. Ее не признала ни Сербская, ни какая-либо иная Поместная Церковь, включая Константинопольскую.

В 1998 г. была предпринята попытка уврачевать македонский раскол. Между представителями Сербской Церкви и македонскими раскольниками начались переговоры, которые длились 4 года и увенчались подписанием Нишского соглашения, согласно которому «Македонская Церковь» получала права широчайшей автономии в составе Сербской Церкви. По сути дела, статус «Македонской Церкви» должен был быть аналогичным статусу Украинской Православной Церкви, однако политические власти Македонии, стремившиеся максимально оторвать свою страну от Сербии, не позволили иерархам «Македонской Церкви» утвердить Нишское соглашение на Соборе.

Срыв Нишского соглашения привел к тому, что значительное количество македонских верующих во главе с митрополитом Велешским Иоанном (Вранишковским) и большинство монашествующих вышли из раскола и восстановили общение с патриархом Сербским. Организационно они образовали Охридскую архиепископию, решение о воссоздании которой приняла Сербская Церковь. На сегодняшний момент власти Северной Македонии (современное название Македонии) не признают Охридскую архиепископию и даже несколько раз арестовывали митрополита Иоанна (Вранишковского). Зато раскольническая «Македонская Церковь» пользуется их полной поддержкой.

Попытки получить автокефалию

Отказ Сербской Церкви предоставить македонцам автокефалию заставил их искать другие пути для получения желаемого статуса. В 2005 г. светские власти Республики Македония обратились к патриарху Варфоломею с просьбой вмешаться и урегулировать канонический статус «Македонской Церкви». Но в те времена патриарх Варфоломей еще заботился о единстве Православия и предпочитал не разжигать конфликт. В 2009 г. «Македонская Церковь» решила переименоваться и заявила о принятии исторического названия «Охридская архиепископия». То есть официальное название стало – «Македонская православная церковь – Охридская архиепископия». Сделано это было в том числе и потому, что греки объяснили македонцам, что не потерпят слова «Македония» ни в названии Церкви, ни в названии самой страны. Объясняется это тем, что в составе Греции существует область с аналогичным названием. Македонцы долго упирались, но в 2018 г. все же согласились переименовать свою страну в республику Северная Македония.

В 2017 г. Синод «Македонской Церкви» предпринял довольно креативную попытку заиметь статус автокефалии. Он обратился в Болгарскую Православную Церковь (БПЦ) с предложением признать ее своей «матерью-церковью» в обмен на установление евхаристического общения и последующую автокефалию. Болгары ответили благосклонно, и 27 ноября 2017 г. Священный Синод БПЦ принял постановление о том, что в случае, если «Македонская Церковь» признает её «церковью-матерью», то БПЦ «обязуется оказать полное содействие, ходатайство и заступничество перед Поместными Православными Церквями, предприняв всё, что необходимо для установления канонического статуса МПЦ». Иными словами – попробует уговорить Поместные Церкви признать автокефалию македонцев от болгар. В БПЦ была даже создана специальная комиссию по делу Македонской церкви, а болгарский патриарх Неофит принимал у себя лидера македонских раскольников.

Однако эта идея тут же встретила серьезное сопротивление. Священный Синод Элладской Православной Церкви заявил о недопустимости вмешательства Болгарской Церкви в юрисдикцию Сербской Церкви, а Священный Синод Константинопольского патриархата заявил, что рассматривает действия Болгарской Церкви как антиканонические на основании того, что автокефалию, по их мнению, может давать только Фанар. Болгары пошли на попятную и от почетного звания «церкви-матери» отказались.

Примечательно, что в апреле 2018 г. практически одновременно на Фанаре вели переговоры об автокефалии для своих религиозных проектов и президент Украины Петр Порошенко и президент Македонии Георге Иванов. Патриарх Варфоломей встретился с обоими, но решил проявить осторожность и не действовать сразу на два фронта. Ну и конечно, Украина для Фанара была куда более лакомым куском, чем Македония. Поэтому теме автокефалии для П. Порошенко дали на Фанаре зеленый свет, а президенту Македонии сказали подождать. Впрочем, в январе 2019 г. и его, и президента Черногории Мило Джукановича, также продвигавшего свой религиозный проект «Черногорской православной Церкви», обнадежил так называемый экзарх Константинополя в Украине архиепископ Памфилийский Даниил (Зелинский). В интервью агентству ВВС он заявил: «Я поддерживаю тезис о том, что у каждого народа, желающего иметь свою православную Церковь, должно быть право ее учреждать и просить ее признания другими православными Церквями. В том числе, если речь идет о Македонии и Черногории».

В начале 2020 г. на Фанар для переговоров прибыли экс-премьер Северной Македонии Зоран Заев (сегодня – опять премьер) и исполняющий обязанности премьера Оливер Спасовски.

Они провели переговоры с патриархом Варфоломеем об автокефалии для своего религиозного проекта. В македонских СМИ даже появилась информация, что глава Фанара принял апелляцию «Македонской Церкви» на решения СПЦ. Однако патриарх Варфоломей не сделал каких-либо заявлений о начале процесса предоставления македонцам автокефалии.

Интересный факт – 9 июля 2019 г. российские пранкеры Вован и Лексус опубликовали запись разговора, в котором они, представившись представителями Фанара, попросили у Зорана Заева взятку для патриарха Варфоломея в размере 100 тысяч евро для получения автокефалии Македонской православной церкви. В беседе политик на взятку согласился. З. Заев подтвердил сам факт разговора, а по поводу дачи взятки сказал, что запись смонтирована.

Вмешательство Фанара в Украине

В 2018 г. Константинопольский патриархат вмешался в церковные дела в Украине, и это кардинальным образом поменяло весь расклад. Фанару было очень важно запустить процесс признания ПЦУ Поместными Церквями. Для этого американские дипломаты (в первую очередь) и фанариоты наносили визиты в православные страны с целью заставить священноначалие соответствующих Поместных Церквей принять «правильное» решение. Но кроме этого Фанар старался воздерживаться от действий, которые могли бы выступить раздражителями в отношениях с отдельными Поместными Церквями. Поэтому тема с автокефалией для Македонской и Черногорской «церквей» была поставлена на паузу. Кроме того, угроза Фанара включить зеленый свет автокефальным проектам в Северной Македонии и Черногории – это мощнейный аргумент для давления на Сербскую Церковь в вопросе признания ПЦУ.

За три года, прошедших с момента создания ПЦУ, эту организацию признали всего три поместные Церкви: Элладская, Кипрская и Александрийская. И то с огромными оговорками – половина киприотских архиереев ПЦУ не признала, в Элладской есть иерархи, которые придерживаются такой же позиции. Так называемые славянские Поместные Церкви в большинстве своем однозначно заявили о невозможности признания ПЦУ. По факту, в Православии возник раскол. Наиболее жестко он проявляется в отношениях РПЦ и Фанара, между которыми нет евхаристического общения.

Следует отметить, что вопрос признания или непризнания ПЦУ не существует сам по себе. Он идет в комплексе с двумя другими вопросами, которые продвигает Фанар. Это вопрос признания за Константинопольским патриархом особого положения в Православии и исключительных прав во всей Церкви, а также вопрос экуменического объединения с Католической церковью в самом ближайшем будущем. Большинство иерархов в Поместных Церквях вполне отдают себе отчет в том, что, признав ПЦУ, они тем самым признают главенство Фанара в Православии, а признав это главенство, – будут вынуждены последовать за Фанаром в новую унию с католиками.

Сейчас Поместные Церкви условно делятся на два лагеря – тех, кто признал главенство Фанара (а следовательно, –и легитимность ПЦУ), и тех, кто считает теорию «первый без равных» ересью «константинопольского папизма». В основном это Поместные Церкви, которые приняли участие во встрече в Аммане в феврале 2020 года: Иерусалимская, Русская, Польская, Сербская, Румынская и Церковь Чешских земель и Словакии. Эти Поместные Церкви представляют примерно 80% всех православных верующих на планете.

На сегодняшний день фанариоты поняли, что уже исчерпали способы давления на эти Церкви, а значит пора уже переходить к дальнейшим действиям, в частности, – к проектам легализации македонских и черногорских раскольников.

Позиция Сербской Церкви

Сербская Церковь однозначно и последовательно заявляет о непризнании ПЦУ. В начале 2019 г., как сообщила белградская газета «Политика», она направила во все Православные Церкви письмо, что не признает ПЦУ и считает единственным законным Митрополитом Киевским Предстоятеля УПЦ Блаженнейшего Онуфрия.

В начале 2021 г. после кончины Сербского Патриарха Иринея Предстоятелем СПЦ стал Патриарх Порфирий, который также придерживается этой точки зрения. Еще до своего избрания Патриархом он заявлял: «Мы не признаем нераскаявшихся украинских раскольников членами церкви, не говоря уже о нормальной автокефальной православной церкви».

Забавно, что поздравительное письмо в связи с избранием ему направил и глава ПЦУ Сергей Думенко, назвав его своим «собратом».

По-видимому, какое-то время фанариоты выжидали, не станет ли новый Сербский Патриарх более сговорчивым, чем его предшественник, однако их ожидания оказались напрасными. Следовательно– настала пора действовать и что-то решать в отношении Македонской и Черногорской «Церквей».

О том, какой будет реакция Сербской Церкви на признание македонских и/или черногорских раскольников, рассказал викарий Патриарха Сербского Порфирия епископ Моравичский Антоний (Пантелич) на международной богословской конференции в Киево-Печерской лавре «Соборность Церкви: богословские, канонические и исторические измерения». Он заявил: «Если будут приниматься какие-то решения по вопросу Македонии, Черногории, то, скорее всего, нас может ожидать такое несчастное явление, которое может разорвать евхаристическое отношение между Константинополем и Сербской Церковью».

Эта позиция прекрасно известна патриарху Варфоломею, однако тем не менее он решился принять представительную делегацию македонских раскольников на Фанаре.

Как могут развиваться события

Как и в случае с Украиной, на позицию Фанара по Македонии и Черногории в основном будет влиять не религия, а политика. И по большому счету, давать или не давать македонским и черногорским раскольникам автокефалию решают не на Фанаре, а в недрах американской администрации. Однако это решение все же будет учитывать внутриполитическую ситуацию в Северной Македонии и Черногории. Она довольно разная. В Северной Македонии власть однозначно поддерживает неканоническую Македонскую Церковь и активно лоббирует получение ею Томоса от патриарха Варфоломея. Охридская же архиепископия в составе СПЦ подвергается преследованиям. Исходя из этих обстоятельств, предоставление автокефалии Македонской церкви можно признать весьма вероятным.

Что же касается Черногории, то в 2020 г. партия активного сторонника неканоничной Черногорской церкви президента Мило Джукановича потерпела поражение на парламентских выборах. Большинство в парламенте и, соответственно, кабинет министров сформировали партии, поддерживающие СПЦ. Премьер-министром, который по Черногорской Конституции обладает реальной властью в стране, стал Здравко Кривокапич, который позиционирует себя верующим СПЦ. Тем не менее М. Джуканович сохранил за собой пост президента страны. После того, как власть в Черногории поменялась, закон, согласно которому практически вся церковная собственность должна была быть передана раскольникам, был отменен. Однако сегодня нельзя сказать, что власть однозначно благоволит к СПЦ. В мае 2021 г. З. Кривокапич в самый последний момент отказался подписывать с СПЦ «базовое соглашение о правовом статусе». Сербские СМИ высказали мнение, что это было сделано под давлением посольств западных стран. СПЦ заявила, что неподписание данного соглашения «представляет собой акт открытой дискриминации».

Исходя из этого, можно утверждать, что если американским дипломатам не удастся убедить власти Черногории опять вернуться к поддержке проекта автокефалии «Черногорской Церкви» (в Украине подобный разворот произошел), то Томоса для этой религиозной структуры не будет. Если же З. Кривокапич проявит слабость и поддержит этот проект, тогда с большой долей вероятности вслед за македонскими раскольниками свой Томос получат и раскольники черногорские.

Последствия для Православия в случае такого развития событий предвидеть несложно. Сербская Церковь разорвет евхаристическое общение с Фанаром, переговоры в Амманском формате получат новый мощный импульс для своей активизации, а те Поместные Православные Церкви, которые еще не определились, вынуждены будут решать этот вопрос как можно скорее.