1500 проблем для ПЦУ
В Заявлении Священного Синода УПЦ от 10 апреля 2024 г. говорится о 1500 захваченных и незаконно переведенных в ПЦУ храмов. Что означает эта цифра и что происходит на самом деле?
Такая большая цифра была официально озвучена впервые. Ранее говорилось о сотнях захваченных храмов без уточнения, сколько таких сотен.
Примечательно, что цифру, озвученную Синодом УПЦ, тут же подхватили в ПЦУ. Так, бывший митрополит Украинской Православной Церкви, а ныне «иерарх» ПЦУ Александр Драбинко в недавнем интервью «Польскому радио» отрапортовал, что «более полутора тысяч приходов уже сегодня присоединились к Поместной Православной церкви Украины». По его словам, «интенсивность присоединения» к ПЦУ «очень активна».
Зачем Драбинко ухватился за эту цифру, это понятно. Создателям проекта ПЦУ как на Фанаре, так и в Украине, надо показать, что несмотря на все трудности их проект удался, что вот-вот и в Украине кроме ПЦУ никого не останется. А значит, несмотря на то, что пришлось пожертвовать канонами Церкви и обречь миллионы верующих УПЦ на страдания от властей и радикалов, они все сделали правильно. Цель оправдывает средства, а победителей не судят. Спешим их разочаровать, в реальности все обстоит совсем по-другому.
Очевидные нестыковки
Для начала давайте сопоставим два момента. Предположим, что озвученная цифра в 1500 приходов, переведенных в ПЦУ, означает, что эта организация действительно пополнилась 1500 новыми религиозными общинами. Но в таком случае «духовенство» ПЦУ должно было бы пополниться на те же 1500 священнослужителей. Однако из уст представителей ПЦУ постоянно раздаются сетования, что у них катастрофически не хватает «священников». Вот, например, свежая жалоба: глава Полтавской епархии ПЦУ Федор Бубнюк сообщил, что у его структуры не хватает капелланов, и что им приходится набирать их из самих военных, «которые верующие, которые чувствуют отклик». Еще несколько лет назад «митрополит» ПЦУ Черновицкий и Буковинский Даниил призывал «отнестись с пониманием к временной нехватке духовенства» на приходах, которые «вышли из-под московского ига» и умолял мужчин «рукополагаться» даже без образования и прочих требований. «Умоляем – ищите по селам мужчин, которые достойны служить Господу Богу в Святой Церкви. Мужчины, кто может принять на себя бремя священства, – примите ради будущего Ваших детей, нашей Церкви и государства. Мы поможем Вам получить знания, необходимые для служения в Церкви Богу и людям», – писал он на своих страницах в соцсетях. Но, как видим, ситуация в ПЦУ не меняется, служителей по прежнему не хватает.
Даже сопоставление этих двух фактов заставляет задуматься: действительно ли 1500 общин из УПЦ ушли, а в ПЦУ пришли? А если познакомиться с тем, что конкретно происходит в каждом из этих 1500 случаев, то мы увидим удивительную картину: храм забирают, а община остается в УПЦ и крепнет.
Классификация захватов
Если обобщить все случаи переходов/переводов/захватов общин в ПЦУ, можно составить примерно такую классификацию.
I категория: добровольный бесконфликтный переход.
Такие случаи очень редки, их всего несколько десятков, но они все же имеют место, и было бы неправильно о них умолчать. Это действительно проявление свободного волеизъявления прихожан, которые по тем или иным причинам сами хотят присоединиться к «национальной церкви» (берем это словосочетание в кавычки, т. к. Церковь Христова не может быть национальной по определению). Они проводят собрание, голосуют и переходят под юрисдикцию ПЦУ. Как правило, в этих случаях настоятели также участвуют в переходе. Никаких противодействий со стороны УПЦ такие общины не испытывают, никто не приезжает и не препятствует такому переходу. Настоятелей, конечно, запрещают в священнослужении за уклонение в раскол, чему они не придают никакого значения. Те немногие прихожане, если таковые есть, кто не желает покидать УПЦ, просто находят себе другой храм, другую церковную общину, даже если для этого им приходится преодолевать значительные расстояния.
Почему этот вид переходов сегодня встречается крайне редко? Просто потому, что если в общине и настоятель, и большинство реальных прихожан хотели пребывать в «национальной церкви», то они уже это сделали давно. В 2019-2020 гг., сразу после создания ПЦУ или еще раньше, присоединяясь к созданной Филаретом Денисенко УПЦ КП. Впрочем, и в те времена подобных переходов было не много.
II категория: большинство за ПЦУ, настоятель и меньшинство – против.
В этом случае все происходит так, как и в первом, с той лишь разницей, что меньшинство все же пытается сопротивляться переходу и убедить остальных в том, что это не переход из одной юрисдикции в другую, а полноценное предательство Церкви. Как правило, такие попытки не имеют успеха, и меньшинству вместе со священником приходится искать иное место для богослужений. Этот вид переходов уже является незаконным, поскольку, согласно уставу религиозной общины, собрание общины может созывать только настоятель. Но в этом случае и настоятель, и часть его общины вынуждены под давлением большинства оставить свой храм.
Подчеркнем, что, говоря о «большинстве» или «меньшинстве», мы имеем в виду реальных прихожан, которые регулярно посещают храм и участвуют в богослужениях. Виды переходов, когда «большинство» обеспечивается за счет тех, кто приходит в храм считанные разы в год или не ходит вообще, рассматриваются ниже.
III категория: активное меньшинство за ПЦУ.
Несмотря на то, что большинство реальных прихожан вкупе с настоятелем против перехода, активное меньшинство не желает с этим мириться и считает своим долгом перевести храм в «национальную церковь». В этом случае к их услугам масса возможностей, начиная от административного ресурса и заканчивая группами радикалов, готовых к применению физического насилия.
Как правило, сама инициатива перевода храма в ПЦУ исходит не от меньшинства верующих, а от местных властей или жителей населенного пункта, которые к Церкви не имеют никакого отношения, или имеют, но очень опосредованное. Но такая инициатива находит поддержку у двух-трех или чуть больше прихожан, и они начинают действовать. Это могут быть даже бывшие прихожане, которые в какой-то момент озлобились и ушли из общины, но в деле переводов и захватов зацепка в виде предателей из среды самих верующих очень помогает. Тут все по Евангелию, фарисеи вполне могли схватить Иисуса Христа и самостоятельно, но участие Иуды, одного из двенадцати апостолов, им очень помогло.
Типичная схема переводов/захватов выглядит так: при поддержке местных властей организовывается собрание территориальной общины или какой-то ее части, на котором большинство голосует за переход общины в ПЦУ. Мнение самой религиозной общины при этом не учитывается, никакие доводы и ссылки на каноны Церкви или законы Украины не принимаются. Тот факт, что УПЦ является свободной и независимой в управлении, что она официально заявила о поддержке суверенитета и территориальной целостности Украины, что она благословляет верующих на защиту нашей страны, и что она помогает ВСУ материально и финансово, никого не интересует. Собрание голосует за переход в ПЦУ. Это является прямым нарушением закона Украины «О свободе совести и религиозных организациях», который определяет, что изменять юрисдикцию религиозной общины может только сама религиозная община, т. е. реальные прихожане, которые регулярно участвуют в богослужении и таинствах.
Затем результаты голосования оформляются и передаются в органы госрегистрации, которые, также игнорируя закон, перерегистрируют общину в ПЦУ. Но часто до завершения этого процесса, который во многих случаях затягивается из-за того, что действительная община УПЦ пытается защитить свои права в суде, местные власти и активные сторонники перехода в ПЦУ совершают силовой захват храма. Они подключают к этому крепких молодчиков, приходят толпой к храму, срезают замки, к несогласным применяют насилие и таким образом изгоняют из храма церковную общину.
Степень конфликтности и насилия может варьироваться от случаев, когда община УПЦ предпочитает мирно покинуть храм, до жестких захватов с применением насилия.
IV категория: беспредел.
Это когда вся община против перехода, когда она проводит реальное собрание, единогласно голосует за то, чтобы остаться верными УПЦ и ее Предстоятелю Митрополиту Онуфрию, подает соответствующие документы в местные органы власти, но к ней все равно применяют схему, описанную в предыдущей категории. Никакие протесты, апеллирование к закону, обращения в суды и правоохранительные органы не помогают. Часто такие захваты проходят в очень жесткой форме с избиением верующих и кощунственными действиями в отношении храма. Например, в Казанском храме в с. Ладыжин Винницкой области сторонники ПЦУ вообще выломали двери храма при помощи бульдозера. На записи с камеры видеонаблюдения, сделанной в ночь на 9 января 2024 г., запечатлен штурм этого храма.
Боевики ПЦУ штурмуют храм в честь Казанской иконы Богородицы в Ладыжине. Фото: скриншот видео камеры наблюдения
На кадрах видно, как захватчики вилами погрузчика выбивают дверь, ведущую в пономарку, и врываются внутрь. Через несколько секунд они начинают выбрасывать на улицу людей, находившихся внутри храма – прихожан и настоятеля. Их волокут по ступенькам, бросают на землю, а затем гонят за пределы храмовой территории, толкая, нанося удары и заламывая руки. Лицо протоиерея Евгения Воробьева было разбито до крови.
В последнее время захватчики даже не утруждают себя проведением фейковых собраний. 16 апреля 2024 г. Черкасская епархия УПЦ сообщила: «Как уже водится в последние месяцы, для рейдерского захвата очередного православного храма ПЦУ даже перестала, как раньше, проводить фейковые собрания территориальных общин, которые потом выдавались за собрания "религиозных общин"». Все произошло намного проще: в середине марта 2024 г. «клирик ПЦУ» Николай Евгеньев «где-то у себя дома провел единолично», даже без ведома территориальной общины с. Мошны и главы ОТГ села Мошны Богдана Шкарбуты, «собрание религиозной общины о смене подчиненности на ПЦУ». Не имея ни полномочий, ни Устава, ни печати прихода, Николай Евгеньев подал протоколы своего домашнего собрания в органы госрегистрации. А 4 апреля 2024 г. государственный регистратор Евгений Штрик внес изменения в ЕГРПОУ по Спасо-Преображенской религиозной общине, незаконно изменив название, сменив руководителя и удалив учредителя религиозной общины. «Теперь дело за малым – нагнать боевиков с палками и болгарками, избить и выгнать прихожан на улицу, и передать историческую Воронцовскую церковь-красавицу в пользование ПЦУ. И очередной "добровольный переход религиозной общины" состоялся!», – написали в епархии.
Дальнейшая судьба общин УПЦ
Две последние категории нашей условной классификации самые распространенные, на них приходятся порядка 80-90% от всех случаев из озвученной цифры 1500. Однако во всех этих случаях община лишается своего храма, лишается регистрации как община УПЦ, но сохраняется как община. Те, кто радуется, что у такой общины забрали храм, не понимают одной фундаментальной христианской истины: Церковь – это не здания и тем более не документы о государственной регистрации. Церковь – это Тело Христово, люди, объединенные Духом Святым. «Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, – так и Христос» (1Кор. 12, 12), «И вы – тело Христово, а порознь – члены» (1Кор. 12, 27).
И вот эта община, живая, реально существующая, никуда не переходит. Она остается вместе со своим священником в Украинской Православной Церкви. Она находит какое-то иное помещение для совершения богослужений. Это могут быть заброшенные магазины, склады, вагончики, старые хатки и так далее. Верующие их ремонтируют, приспосабливают для богослужений, украшают иконами. Бывает, что общине удается собрать средства для строительства нового храма. Конечно, не такого большого, как тот, что у них отобрали, не такой ярко выраженной церковной архитектуры, но тем не менее. Община живет дальше, она молится, совершает таинства, приобщается ко Христу за литургией. В этом плане ничего не меняется.
В качестве примера приведем историю Петропавловского храма в Буче под Киевом. 18 декабря 2023 г. в 5 часов утра рейдеры ПЦУ выломали дверь Петропавловского храма в Буче и ворвались внутрь. В тот же день городская власть отчиталась, что в храме состоялась первая «литургия» ПЦУ. Община УПЦ вынуждена была покинуть храм и стала совершать богослужения в актовом зале, который верующие приспособили для этого.
Литургия в актовом зале в г. Буча. Фото: страница архиепископа Ионы в Facebook
На этом фото община захваченного храма молится вместе с епископом Гостомельским Аркадием. Причем, судя по рождественской елке, с момента захвата храма прошло всего несколько недель. То есть община УПЦ не только не прекратила свое существование, но даже не прервала богослужебную жизнь. При этом отобранный у верующих УПЦ храм стоит пустой.
Общение с такими общинами и с их настоятелями открывает одну интересную закономерность. Люди, которые прошли через испытания, через ненависть и непонимание окружающих и все равно остались верными Христу и Его Церкви, становятся более твердыми в вере и более сознательными христианами. Это понятно и объяснимо. Но отмечается и еще одна радостная тенденция. Часто после лишения храма и перехода в какое-то иное помещение на богослужения приходит больше людей, чем до всех этих событий. Это удивительно: Церковь гонят, а она все равно увеличивается. Люди, до этого относившиеся к Церкви равнодушно, видя, как верующие терпят скорби и испытания и при этом остаются верными Церкви, начинают задумываться: почему так? Что за сокровище находится в Церкви, что ради него можно терпеть изгнание, клевету, насилие и все прочее? И такие люди присоединяются к гонимой общине и делают это сознательно, а не поддаваясь какой-то моде или общественному мнению. 1500 захваченных храмов – это не минус 1500 общин. Это те же живые общины в лоне УПЦ, только более сплоченные, более сознательные и часто более многочисленные.
Есть и еще один момент, который пока незаметен, но со временем будет проявляться все больше и больше. Речь идет о деньгах. Если до захвата храма община тратила значительные средства на его содержание и благоукрашение, то после эта статья расхода отпадает. Конечно, не в каждом случае бюджет общины остается на прежнем уровне, то там, где это плюс-минус так, появляются другие направления для расходования финансовых средств. Условно говоря, деньги, которые вкладывались в храмовое здание, начинают вкладываться в людей, в широком смысле этого слова. Это и помощь нуждающимся членам общины, и поддержка многодетных семей, и оплата операций и т.д. Все это делает общину более похожей на те первохристианские общины, о которых мы читаем в Деяниях апостольских и в истории древней Церкви. В свою очередь, это деятельное проявление заповеданной Богом любви еще более привлекает людей, которые видят в сегодняшних христианах истинных учеников Христовых.
Все это, конечно, не следует воспринимать так, что захваты храмов являются благодеянием для УПЦ. Отнюдь нет. Все это очень тяжело, и многие верующие изнемогают под тяжестью сегодняшних испытаний. Но Бог очень часто вразумляет людей именно скорбями. Через испытания направляет их к совершенству и возрастанию в духовной жизни. Вспомним историю из книги Деяний. Когда произошло самое первое гонение на Иерусалимскую, еще апостольскую общину христиан, когда был убит первомученик архидиакон Стефан, это было зло. Но когда апостолы покинули Иерусалим и разошлись по другим местам, они понесли Благую весть в другие города и к другим народам. И это было добро.
Дальнейшая судьба захваченных храмов
Что же достается ПЦУ? Им достается храмовое здание, которое надо содержать, отапливать, ремонтировать и так далее. Нужно проводить богослужения, для которого ни священника, ни хора нет. Им достается формальная регистрация в госреестре, за которой нет реальной общинной жизни. Все те, кто подделывал документы, цинично лгал, клеветал, плел интриги, избивал верующих, не могут одновременно дорожить литургией, молитвой и церковными таинствами. Свои «религиозные» способности они единоразово демонстрируют в момент захвата храма, а остальное их не интересует. Вот и получается, что те люди, кто активно ратовал за переход в ПЦУ, заходят в него сразу после захвата, и больше их никто там не видит. «Священников» в ПЦУ не хватает, и новая, как правило, весьма малочисленная община оказывается в ситуации, когда «батюшка» приезжает очень редко, литургий почти не служит, ограничиваясь краткими молебнами. Соответственно мотивация посещать церковь падает, и очень скоро наступает время, когда храм оказывается пустым и никому не нужным.
Так и хочется спросить представителя ПЦУ, а также их кураторов из Константинопольского патриархата: зачем вам пустые храмы? Что вы будете с ними делать? Ответ можно узнать, например, из такой новости, появившейся буквально на днях: римо-католический архиепископ Уильям Лори из Балтимора, штат Мэриленд, США, в связи с сокращением количества прихожан (в 100 раз за последние 40 лет) принял решение уменьшить число своих приходов с 61 до 21, а количество храмов с 59 до 26. Вот именно это и ждет ПЦУ, и никакая господдержка тут не поможет.
Поэтому, отвечая на вопрос, вынесенный в заглавие этой статьи, скажем: 1500 захваченных храмов – это не много и не мало, это цифра, которая показывает, сколько храмовых зданий теперь нужно дополнительно содержать ПЦУ.
А количество верующих УПЦ не только не уменьшается, но даже растет, как растет и число монашеских постригов, рукоположений и освящений новых престолов, на которых совершается Таинство Евхаристии. Это значит, что слова Христа: «Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее…» (Мф. 16, 18) подтверждаются в очередной раз в истории Церкви.
