Постоянство гордости: изменился ли Филарет после «легализации»
В интервью ZIK Макарий, лидер УАПЦ, раскольнической структуры, которую Фанар недавно «принял в общение», горько пожаловался на Филарета, лидера другого раскола - УПЦ КП.
Макарий, по его словам, столкнулся с крайней несговорчивостью, даже, по его словам, «злобой», когда пытался обсудить с Филаретом организацию «объединительного собора». На нем и должна возникнуть структура, которой Константинопольский Патриархат выдаст долгожданный «томос».
Филарет заявил, что «собор» надо будет проводить только по его уставу и только под флагом его структуры, к которой УАПЦ может присоединиться только на его условиях.
Мы не знаем, как будут развиваться события – попытки объединения расколов срывались и раньше – смогут ли они провести «объединительный собор» в этот раз, не вполне ясно. Хотя, конечно, сейчас давление светских (и украинских, и американских) властей будет на порядок мощнее.
Важно понять другое. Хотя сам раскол и был вызван чисто политическими причинами, анафема, под которую попал Филарет, не была каким-то политическим актом. Она была реакцией на поведение, разрушительное для Церкви. И заявления Константинополя о «снятии» этой анафемы и «принятии в общение» ничего не изменило в реальности – и, как показывает реальность, ничего не изменило в самом Филарете.
Снятие анафемы с Филарета было беззаконным во многих отношениях, но, в частности, потому что никто не взялся провести сколько-нибудь серьезное рассмотрение справедливости обвинений, по которым она была наложена. Впрочем, это понятно. Предполагаемый процесс по реабилитации Филарета привлек бы дополнительное внимание к незаконности действий самого Константинопольского Патриархата и вынудил бы его действовать – хотя бы отчасти – в том каноническом поле, в котором цели Фанара были бы недостижимы.
Процесс, независимо от его результатов, привлек бы внимание к послужному списку Филарета – а это устроителям автокефалии совсем не нужно. Пока, во всяком случае.
Поэтому снятие анафемы произошло чисто волюнтаристским актом, по известному принципу: «а казнить мы своих холопов вольны, и жаловать – вольны же». Но такие волюнтаристские акты неизбежно разрушительны с точки зрения управления любым сообществом и, тем более, – Церковью.
Даже в мирской корпорации, если вы восстанавливаете в должности человека, какое-то время назад уволенного с большим скандалом и конфликтами, не вникая, за что, собственно, его изгнали, вы очень сильно рискуете. Вы почти неизбежно получаете неуправляемого скандалиста на высокой должности.
В миру рассудительный работодатель вообще избегает брать на работу человека, который с предыдущей работы ушел со скандалом и сейчас яростно бранит своих прежних начальников и сотрудников – есть основания ожидать, что он покажет себя человеком конфликтным и на новом месте.
Но это – в миру, там довольно легко быть уволенным. В Церкви, чтобы попасть под анафему, надо очень, очень сильно постараться. Анафема – это редкая, крайняя мера, которая употребляется тогда, когда все остальные меры совершенно и безнадежно исчерпаны. Когда на человека пытались повлиять, как-то смягчить, приводили разные доводы, цитировали каноны и Писание, упрашивали и умоляли – но все оказалось тщетным. Это знак человека, который проявил действительно крайнее упорство и ожесточение.
И конечно, анафема – это не проклятие или смертная казнь, как часто пытаются представить светские СМИ. Это последняя попытка вернуть человека на путь спасения. Анафематствованный еще может глубоко раскаяться, признать свою неправоту, смириться перед Церковью, пережить глубокое внутреннее преображение – и тогда его с радостью примут обратно.
Но когда, увы, с человеком ничего подобного не произошло: ни раскаяния, ни исправления, никакого улучшения вообще – объявлять анафему снятой – значит выписывать справку о безупречном здоровье человеку тяжко больному.
В свое время среди преступлений, которые послужили причиной анафемы Филарету Денисенко, были указаны: «Жестокое и высокомерное отношение к подведомственному духовенству, диктат и шантаж» (Тит. 1. 7-8; Апостольское правило 27).
Годы пребывания в расколе не смягчили характер Филарета, да и было бы странно ожидать какого-то духовного роста и исправления в таком состоянии. Даже после «снятия анафемы» и «принятия в общение» с Константинопольским Патриархатом он продолжил настойчиво провозглашать себя «Патриархом», хотя с точки зрения Константинополя он не Патриарх и быть им не может – два Патриарха в одном Патриархате – это немного слишком абсурдно даже для Фанара.
Теперь с «жестоким и высокомерным отношением, шантажом и диктатом» приходится иметь дело его собратьям по несчастью – раскольникам. И Константинополю, который сам себя перехитрил, приняв в общение человека, который и не думает раскаиваться в своих прежних безобразиях.
Но это ставит перед нами еще один вопрос. А произошло ли – и в случае с Филаретом, и в случае с его последователями – возвращение в Церковь? Все эти годы, 1992-2018, с возникновения так называемого «Киевского патриархата» и до самого недавнего времени, Константинополь считал их расколом, а единственной канонической Церковью в стране считал Украинскую Православную Церковь, возглавляемую Митрополитом Онуфрием.
Теперь взгляды Фанара поменялись на ровно противоположные – канонических прав Митрополита Онуфрия он не признает, зато признает в качестве «Церкви» Филарета и его сторонников. Означает ли это, что Митрополит Онуфрий лишился благодати Божией, а Филарет (и его структура) ее, соответственно, обрели?
Представители УПЦ КП и и их сторонники сейчас активно пропагандируют именно такую точку зрения. Но каким же образом такое могло произойти? Как мог Митрополит Онуфрий лишиться благодати и утратить каноничность? Он не совершил никаких грехов и беззаконий, никто его в этом даже не обвиняет – каким образом он перестал, в глазах Фанара, быть законным Предстоятелем Украинской Церкви?
Человек отпадает от благодати через грех – какие грехи с тех недавних пор, когда Патриарх Варфоломей признавал его законным Предстоятелем, успел совершить Митрополит Онуфрий?
С другой стороны, человек возвращается из отпадения через покаяние – какое покаяние совершил Филарет и его окружение, чтобы вернуться в Церковь? Как такая радикальная перемена в состоянии человека, как переход от раскола к Церкви, может совершиться без всякого покаяния с его стороны?
Пока ни одна из Поместных Церквей не признала внезапной «легализации» лидеров украинского раскола, и непонятно, произойдет ли это когда нибудь. Но сейчас речь даже не об этом.
Когда человек, уже достигнув возраста, который мы привыкли связывать с мудростью, с таким ожесточением бьется за земное первенство, яростно отталкивая всех, кто может угрожать ему хотя бы некоторым умалением власти – это побуждает задуматься о том, куда такой пастырь заведет свою паству.
Христос являет нам совсем другой образец: «вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими. Но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будем вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом. Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мар.10:42-45).
И формальное снятие анафемы Фанаром тут ничего не меняет – Филарет, увы, остался тем же, и ведет своих последователей туда же. И им стоит задуматься: действительно ли этот человек ведет их за Христом.
