Почему УГКЦ – не «Киевская Церковь» и отчего не стоит верить С. Шевчуку
Глава УГКЦ от манипуляций перешел к трансляции откровенной неправды. Разбираем ее подробно.
17 августа 2025 г. глава украинских католиков православного обряда Святослав Шевчук встречался в униатском соборе Киева с молодежью и пытался убедить подрастающее поколение в том, что его религиозная организация возникла не в результате Брестской унии 1596 г., а в крещенских водах Днепра в 988 г.
Более того, исторический факт, что УГКЦ ведет свою историю от 1596 г. С. Шевчук назвал «московской пропагандой». Также он также заявил, что УГКЦ является «единственной украинской Церковью, которая в своем лоне объединяет мировую украинскую общину». А на следующий день, 18 августа 2025 г. во время круглого стола С. Шевчук заявил, что УГКЦ не входит в структуру Римо-Католической Церкви.
Все эти и многие другие громкие слова прозвучали в контексте юбилея переноса резиденции главы УГКЦ из Галичины в Киев. Точнее, в УГКЦ говорят, не переноса, а «возвращения».
Морально-этическая система иезуитов
Но прежде чем перейти к исторически аргументированному опровержению всех этих униатских нарративов, надо указать причины, почему глава униатов транслирует на свою аудиторию эту откровенную ложь.
Мы не знаем, является ли С. Шевчук формально иезуитом или нет, но идеология этого ордена оказывает большое влияние на мировоззрение многих католиков и во многом определяет образ действий руководителей Католической Церкви.
Девиз ордена иезуитов, придуманный в XVI в. его основателем Игнатием Лойолой звучит так: «Ad maiorem Dei gloriam inque hominum salutem» («К вящей славе Божией и спасению человечества»). Если для достижения этой цели (как это понимают иезуиты) нужно совершить какое-либо аморальное деяние или нарушить заповедь Божию, это является допустимым и оправданным. Исследователи ордена иезуитов выделяют три элемента, на которых основывается их морально-этическая система:
1. Интенциональность. Согласно этому принципу грехом являются только те поступки, которые были сознательно направлены на греховную цель. Если все делалось «к вящей славе Божией» («Ad maiorem Dei gloriam») – грех оправдан или по крайней мере простителен.
2. Умственная (ментальная) оговорка. Можно вкладывать в слова совсем иной смысл, порой даже прямо противоположный, и при этом такие слова не будут считаться неправдой. Любое ложное утверждение не будет считаться ложью, если мысленно (именно мысленно) произнести «может быть» или что-то подобное.
3. Пробабилизм. Согласно этому принципу, разрешение сомнительных вопросов осуществляется не с морально-нравственных позиций, а с точки зрения пользы для достижения поставленной цели.
То, что С. Шевчук искажает правду, дает историческим фактам абсурдную трактовку или транслирует ложь, полностью укладывается в иезуитскую концепцию, которая, повторим, имеет огромное влияние на все католическое сознание. Почему мы на этом так заостряем внимание?
Во-первых, чтобы показать, что озвучивание подобных лживых нарративов – это не стиль лично С. Шевчука, а характерная черта значительной части всего католичества. А для униатов, греко-католиков, это еще более характерно, ведь им всю 400-летнюю историю приходится доказывать: католической аудитории – что они католики, а аудитории православной – что они православные. А во-вторых, чтобы с этой точки зрения критически посмотреть на высказывания и действия некоторых православных иерархов: не укладываются ли они в вышеприведенную схему иезуитской морали?
Неправда первая: УГКЦ не является частью Римо-Католической Церкви
Вот точная цитата С. Шевчука от 18 августа 2025 г.: «Мы (УГКЦ. – Ред.) являемся поместной Церковью, которая пребывает в сопричастии с папой римским, но не принадлежим к западному патриархату. Мы строим свое».
Из этих слов следует, что УГКЦ якобы связана с Ватиканом только евхаристическим единством, но не подчинена Риму в административном отношении. Может даже показаться, что УГКЦ и «западный патриархат» это в некотором смысле равные поместные Церкви. Но в действительности УГКЦ является частью административной структуры Католической Церкви, а не только состоит с ней в сопричастии. Это в Православии есть независимые поместные Церкви, равные между собой в каноническом отношении. Но в католичестве все иначе. Нельзя быть католиком и не находиться в полной власти римского папы и его курии.
Вот что об этом говорит Катехизис Католической Церкви: «Римский папа, в силу своего служения наместника Христа и пастыря всей Церкви, имеет полную, верховную и вселенскую власть над всей Церковью, власть, которую он всегда может осуществлять беспрепятственно».
То же самое говорит канон 331 Кодекса канонического права католической церкви: «Епископ Римской Церкви, в котором продолжается служение, дарованное Господом исключительно Петру, первому из Апостолов, и передаваемое его преемникам, есть глава коллегии епископов, наместник Христа и пастырь Вселенской Церкви на земле. В силу своего служения он обладает верховной, полной, непосредственной и вселенской ординарной властью в Церкви, которую он всегда может свободно осуществлять».
Канон 333 Кодекса подчеркивает власть папы над всеми церковными структурами относящимися к Католической Церкви: «В силу своей должности римский папа обладает не только властью над Вселенской Церковью, но и первенством ординарной власти над всеми отдельными Церквями и их группами».
УГКЦ как структурная единица Католической Церкви относится к так называемым восточным Церквям своего права (sui iuris). Всего таких Церквей в католичестве насчитывается 23, из которых 14 – это Церкви православного обряда, 9 – других восточных обрядов (Маронитская, Сиро-малабарская, Сиро-маланкарская и другие). Административно все эти восточные Церкви подчиняются Дикастерии по делам восточных Церквей Ватикана, которую возглавляет на сегодняшний день кардинал Клаудио Гуджеротти. Церковная жизнь в УГКЦ, как и в других восточнокатолических Церквях, управляется в соответствии с Кодексом канонов восточных Церквей от 18 октября 1990 г.
Канон 43 этого Кодекса полностью повторяет п. 882 Катехизиса Католической Церкви о всевластии папы: «Епископ Римской Церкви <…> пользуется верховной, полной, непосредственной и всеобщей ординарной властью в Церкви, которую он всегда может свободно осуществлять».
А канон 45 подчеркивает, что папа является главой не только всей Церкви, но и каждой епархии, в том числе и украинской: «В силу своей должности римский папа не только пользуется властью над всей Церковью, но и имеет первенство над всеми епархиями и их группами обычной власти, чем, по сути, одновременно укрепляется и подтверждается собственная, обычная и непосредственная власть, которую епископы имеют над вверенной их попечению епархией». То есть Святослав Шевчук управляет УГКЦ не сам по себе и даже не с собором униатских епископов, а только в силу того, что римский папа осуществляет власть над каждой украинской епархией и УГКЦ в целом.
Какое же тут «не принадлежим к западному патриархату, мы строим свое»? Если С. Шевчук строит свое, то почему же УГКЦ до сих пор не имеет статус патриархата? А потому, что Дикастерия по делам восточных Церквей и римский понтифик не желают такой статус предоставлять. И это при том, что статусом патриархата пользуются в католичестве такие униатские Церкви, как Халдейская, Армянская, Коптская, Сирийская, Маронитская и Мелькитская. В том-то и дело, что УГКЦ может «строить свое» только в тех рамках, которые очерчены ватиканскими чиновниками. Но ведь если С. Шевчук озвучит эту правду, он будет некрасиво выглядеть перед униатской молодежью. Вот и приходится прибегать к принципу ментальной оговорки.
Неправда вторая: УГКЦ родилась в водах Днепра в 988 г.
Вот точная цитата С. Шевчука от 17.08.2025 г.: «Столько столетий московская пропаганда нам говорила, что нас в Киеве никогда не было. Нам говорили, что мы родились, мы возникли, слышите? Возникли только в 1596 году, в акте Брестской унии была образована униатская Церковь. Но это неправда», – заверил Шевчук и добавил, что греко-католики «родились 1000 лет назад здесь, в Киеве, в водах Днепра в Таинстве Крещения святого князя Владимира».
Здесь один лживый нарратив вытекает из второго лживого нарратива. С. Шевчук хочет представить дело таким образом, что в 988 г. Римская и Константинопольская Церкви еще формально не разделились, поскольку точкой отсчета разделения принято считать 1054 г., когда папа римский Лев IX и Константинопольский патриарх Михаил Керуларий отлучили друг друга от Церкви. Значит, по логике Шевчука, Киевская митрополия в 988 г. находилась в общении с Римской Церковью. Соответственно, они, являясь частью Рима, могут называть себя преемниками Киевской митрополии.
Однако уже во второй половине X в. Православная и Католическая Церкви, которые тогда чаще называли греческой и латинской, уже воспринимались как две различные Церкви. Это хорошо видно из того, что латинских миссионеров отвергли святая княгиня Ольга и святой князь Владимир. А они приходили именно как конкуренты послам из Константинополя. Подробнее об этом в статье «Переформатирование истории от УГКЦ: как князь Владимир стал униатом».
В водах Днепра крестились не католики, а именно православные люди, исповедовавшие православные догматы, а не католические заблуждения, которые на тот момент уже содержала Римская Церковь.
Например, еще в IX в. Константинопольский патриарх Фотий Великий обличал латинян в ереси филиокве: «Но ведь не только в этом проявили они свое безумие, но если есть какой-либо предел злу – устремились к нему. Ибо, в самом деле, вдобавок к упомянутым нелепостям сам священный и святой Символ веры, несокрушимо утвержденный всеми соборными и вселенскими постановлениями, покусились они – ох уж эти происки злодея! – подделывать фальшивыми умствованиями и приписанными словами, измыслив в чрезмерной наглости своей новшество, будто Дух Святой исходит не только от Отца, но и от Сына» (Окружное послание 867 г.). К моменту Крещения Руси в 988 г. учение о филиокве уже считалось господствующим в Риме, хотя историки датируют его формальное закрепление в 1014 г., во время торжественного пения Credo на коронации германского императора Генриха II в 1014 г.
Что касается второго догмата, разделяющего Православие и католичество, о главенстве римского епископа над всей Церковью, то он занял главенствующее положение в латинском богословии еще раньше, а именно в конце VI – начале VII вв. в правление римских пап Льва I и Григория I. А в середине X в. в Римской Церкви считался обязательным к исполнению канонический сборник, известный сегодня под названием: «Лжеисидоровы декреталии» – фальшивка, созданная в IX в., где содержались подложные каноны о главенстве римского понтифика в Церкви.
Символ той веры, в которую крестились наш предки в водах Днепра, был православным, а тот символ, который приняли отступники от Православия в 1596 г., был католическим. Это уже другая вера, даже если не учитывать тот факт, что к 1596 г. в католичестве возникли и другие догматы, несовместимые с православным учением. Например, догмат о чистилище (XIII в.).
В ноябре 1595 г. украинские епископы Кирилл (Терлецкий) и Ипатий (Потей) в Риме отреклись от православной веры и ходатайствовали об их принятии в лоно Римской Церкви. 23 декабря 1595 г. они поцеловали туфлю папы Климента VIII и принесли присягу повиновения по форме, предписанной для греков, возвращающихся к единству Римской Церкви.
21 января 1596 г. папа утвердил апостольскую конституцию «Magnus Dominus», в которой значилось: «Мы, настоящим нашим постановлением принимаем досточтимых братьев, Михаила архиепископа – митрополита и проч. епископов русских со всем их клиром и народом русским, живущим во владениях польского короля, в лоно католической церкви, как наших членов во Христе».
А 23 февраля 1596 г. папа Климент VIII послал митрополиту Киевскому, Галицкому и всея Руси Михаилу (Рогозе), буллу «Decet Romanum Pontificem», которая не предусматривала вообще никакой автономии для Киевской митрополии, а только гарантировала невмешательство светских властей в епископские назначения и сохранение православных обрядов. Подробнее об этом в статье «Проект ПЦУ и Брестская уния: что было, то и будет».
Таким образом, в 1596 г. произошло не «возобновление» сопричастия с римским престолом, а самое настоящее отречение от Православия и принятие всего католического вероучения. Именно так это и было воспринято тогда православным украинским народом, который всеми силами сопротивлялся унии, а также всеми поместными Православными Церквями, которые признали отлучение от Церкви всех вступивших в унию.
УГКЦ никак не может называть себя преемницей Киевской митрополии 988 г. Если она и является чьей-то преемницей, то только Русской Униатской Церкви (лат. Ecclesia Ruthena unita, пол. Ruski Kościół Unicki, укр. Руська Унійна Церква), потому что именно под таким именем она и возникла в 1596 г. А уже впоследствии на основе этой Церкви возникли современные Украинская, Белорусская и отчасти Российская грекокатолические Церкви.
Неправда третья: УГКЦ объединяет украинцев
Цитата С. Шевчука от 17.08.25 г.: «Сегодня гораздо больше украинцев ищет голос нашей Церкви, чем тех, которые себя конфессионально называют греко-католиками», – заявил глава УГКЦ и добавил, что УГКЦ является «единственной украинской Церковью, которая в своем лоне объединяет мировую украинскую общину».
А за два дня до этого, 15.08.25 г. на встрече с новым послом в Швеции Светланой Залищук глава униатов сказал, что «УГКЦ – единая украинская Церковь, что объединяет глобальную украинскую общину».
«Глобальная украинская община» – это что? Все украинцы, независимо от места проживания? Все украинцы, которые живут за рубежом? Или только в Швеции? Или в Украине? В любом из этих вариантов УГКЦ является только одной из конфессий, причем далеко не самой многочисленной.
Социологические опросы внутри Украины дают УГКЦ от 8% (Киевский международный институт социологии) до 10,2% (Центр Разумкова).
Если считать по количеству общин, то по данным Государственной службы по этнополитике и свободе совести в Украине на 1 января 2024 г. из 36 195 религиозных общин 29% принадлежали УПЦ, 22% – ПЦУ и только 10% – УГКЦ.
Где же тут объединение «мировой украинской общины»?
Зачем Шевчук продвигает эти нарративы?
Кроме обычного иезуитского стиля общения с аудиторией, о котором сказано выше, С. Шевчук, вероятно, полагает, что не за горами объединение украинских православных и униатских конфессий в единую киевскую или украинскую Церковь.
«И это происходит сегодня, как со стороны наших православных братьев, так и с нашей стороны, со стороны Украинской Греко-Католической Церкви возрождается древний могущественный центр христианства в Киеве. С этим должны смириться и в Риме, и в Москве, и в Константинополе», – заявил Шевчук в интервью «Живому телебаченню».
Точкой сборки этой религиозной структуры он видит свою УГКЦ. Поэтому он и старается внушить украинскому обществу нарратив об исключительности УГКЦ, о ее древности, о том, что она является исконной Церковью для Киевской Руси с самого 988 г., что она объединяет украинцев между собой и так далее. Повторим, звучит очень красиво, но это неправда. Неправда от начала и до конца.
Вместо послесловия
Как римский полководец Марк Порций Катон Старший каждую свою речь заканчивал словами: «Карфаген должен быть разрушен» (лат. «Carthago delenda est»), так и каждая публикация об униатах должна содержать в себе стихотворение Т. Шевченко «Полякам». Очень отрезвляет, особенно после прослушивания сладких речей Святослава Шевчука.
Ще як були ми козаками,
А унії не чуть було,
Отам-то весело жилось!
Братались з вольними ляхами,
Пишались вольними степами,
В садах кохалися, цвіли,
Неначе лілії, дівчата.
Пишалася синами мати,
Синами вольними... Росли,
Росли сини і веселили
Старії скорбнії літа...
Аж поки іменем Христа
Прийшли ксьондзи і запалили
Наш тихий рай. І розлили
Широке море сльоз і крові,
А сирот іменем Христовим
Замордували, розп’яли...
Поникли голови козачі,
Неначе стоптана трава,
Украйна плаче, стогне-плаче!
За головою голова
Додолу пада. Кат лютує,
А ксьондз скаженим язиком
Кричить: «Te Deum! Алілуя!..»
Отак-то, ляше, друже, брате!
Неситії ксьондзи, магнати
Нас порізнили, розвели,
А ми б і досі так жили.
Подай же руку козакові
І серце чистеє подай!
І знову іменем Христовим
Ми оновим наш тихий рай.
