Сепаратистское богословие Минкульта

Судебный иск Украинской Православной Церкви против Министерства культуры изрядно напугал его представителя – директора Департамента по делам религий Андрея Юраша. Иначе как объяснить его отказ, или других представителей Минкульта, лично явиться на судебное заседание и озвучить свои аргументы под присягой. Вместо этого он предпочел гастролировать по телеканалам, а вместо Фемиды выбрал телеведущую 1+1.

Около двух лет Минкульт отказывается регистрировать уставы новых общин и монастырей УПЦ, ссылаясь на то, что они якобы противоречат законодательству Украины. Если чиновники настолько уверены в своей правоте – почему не повторить все, что они говорят на телекамеру, в суде?

Даже в телестудию не пригласили вторую сторону, то есть УПЦ. А это указывает на то, что Юраш боится открытой дискуссии с церковными юристами. Более того, прибегает к откровенной лжи, пытаясь скрыть свое должностное преступление в качестве госслужащего. После такого в цивилизованных странных порядочные политики обычно уходят в отставку.

Читайте также: Подаст ли Андрей Юраш в отставку?

Основной тезис Юраша заключается в том, что УПЦ якобы пытается создать жесткую «тоталитарную» вертикаль власти в Церкви и получить контроль над церковным имуществом в ущерб интересам религиозных общин. Коротко напомним, что уставы УПЦ являются типовыми и используются много лет. Похожие уставы используют Киевский патриархат, униаты и другие конфессии. То есть представитель Минкульта попросту вводит общественность в заблуждение, говоря о каких-то новшествах со стороны УПЦ.

Однако стоит остановиться на богословском содержании идей Юраша. В телеэфире он по сути заявил, что церковные епархии являются «добровольным объединением общин», которые независимы от епархиального центра и могут делать все, что им заблагорассудиться.

Аргументы Юраша выходят за рамки правовых аспектов и являются прямой угрозой для существования Православной Церкви в качестве православной. Дело в том, что у Церкви есть четкое представление о себе, своей природе, структуре, управляющих органах, обязанностях верующих и т.д. Было бы странным, если бы государство начало диктовать Церкви во что верить и как организовывать свою религиозную деятельность.

Если провести параллели с государственным устройством, то идеи Андрея Юраша и Александра Сагана можно квалифицировать как сепаратистские. Представим, что украинские области захотят организовать отдельные «республики», а Украину объявить добровольным объединением этих республик. Согласится ли украинская центральная власть с таким предложением? Вопрос риторический. Даже намеки на федерализацию встречают жесткое противодействие со стороны власти.

Так почему же сепаратистскую логику навязывают Церкви? Православную церковь хотят превратить в конфедерацию независимых друг от друга общин, сделать ее протестантской. Ей не дают возможности существовать в качестве единого целого, в том числе отказывая ей в статусе юридического лица. В результате Церковь не может реализовать собственное вероучение об иерархической структуре и утвердить свой суверенитет. Что прямо противоречит законодательству о свободе вероисповедания. Нужно учитывать, что учение о Церкви для верующих также значимо, как и учение о воплощении Бога или Троице.

Минкульту стоит заказать богословскую экспертизу и поинтересоваться какая существует связь между епископом и каждой евхаристией, которая осуществляется на вверенной ему территории. «Только та Евхаристия действительна, которую совершает епископ или тот, кому он поручит её совершение», – пишет св.Игнатий Антиохийский о власти иерархии. Таким образом, православию чужд протестантский конгрегационализм, попросту отождествляющий всякий приход с Церковью.

Известный богослов протоиерей Александр Шмеман говорит следующее: «В отличие от ранней «Церкви», обладавшей в единстве епископа, клира и народа полнотой церковной жизни и церковных даров, приход такой полнотой не обладает. Не только административно, но и мистически, духовно, он является частью большего единства, и только в единстве с другими частями, другими «приходами», может жить всей полнотой Церкви. Призвание и мистическая сущность епископата в том и состоят, следовательно, чтобы не дать ни одной общине, ни одному приходу стать самодовлеющими, замкнуться в себе, перестать жить и дышать кафоличностью Церкви. Поэтому одной из главных причин указанной выше перемены, а именно некоего отделения епископа от конкретной общины и замены его приходским священником, и был страх низвести епископа до уровня возглавителя чисто местной общины, отождествить его до конца с местными интересами и нуждами».

Та же логика применима и к церковному имуществу. В истории церкви существовали разные концепции отношения к церковным владениям. Среди них – так называемая общинная и институтная. Общинная концепция была создана в эпоху Реформации протестантами. Согласно этой концепции, – собственником имущества Церкви является община как корпорация.

В 19 веке была сформулирована теория, близкая к церковно-общинной, но более гибкая – т.н. институтная. Согласно этой теории, субъектом церковной собственности являются как общины-корпорации, так и церковные институты, основанные не на корпоративной или коллегиальной основе, а подчиненные воле их учредителей. Данная теория лучше других концепций соответствует фактически существующему правовому статусу имущества Церкви в большинстве современных государств. То, о чем говорит Юраш – это типично протестантская доктрина, не имеющая ничего общего с православным вероучением и демократической правовой культурой.

Читайте также: Состоится ли большевистский переворот в религиозной сфере Украины?

Существующая в Украине правовая система – отсутствие статуса юридического лица у Церкви как институции – ограничивает свободу вероисповедания, так как игнорирует иерархическую структуру Церкви. Впрочем, даже такая система нормально функционирует, если община как юридическое лицо действует на условиях ее зависимости от епархиальных структур.

Любая религиозная община, которая хочет принадлежать к определенной Церкви, создается с разрешения этой Церкви (епархии). Было бы абсурдом допускать, что общины могут создаваться сами по себе. Это все равно, если бы собралась группа людей и объявила о создании филиала компании Adidas без ее ведома. Честно говоря, сама ситуация, когда приходится объяснять такие вещи указывает насколько далеки от здравого смысла церковно-государственные отношения.

Когда епархия создает общины, то она также определяет правила членства в этой общине. Минкульт же хочет лишить Церковь естественного права на профилактику расколов и заставить ее создать общинам комфортные условия для конфессиональных разделений. В частности лишить церковь права самой определять, кто является ее членом, а кто нет. Это нужно для того, чтобы обеспечить рейдерскую схему «отжатия» храмов, когда создается искусственное большинство из далеких от религиозной жизни людей, которые почему-то называют себя православными. Ни одна институция, ни религиозная, ни светская, будучи в здравом уме, не позволит себе отказаться от собственной целостности. И «тоталитарность» тут вообще не при чем. По логике Юраша государство Украина тоже следует считать «тоталитарным» из-за того, что оно не хочет допустить территориального раздела.

Выражение «переход общины в другую юрисдикцию» содержит противоречие, поскольку община УПЦ (ударение на УПЦ), не может никуда перейти, ни даже решить перейти, поскольку это прямое нарушение устава и правил Церкви. Право на переход в другую юрисдикцию дается отдельным членам общины, которые спокойно могут выйти из нее и создать новую общину. Если переделать по аналогии высказывание «Чемодан, вокзал, подставьте нужное», получим «Чемодан, вокзал, Киевский патриархат».

Если община УПЦ в качестве правовой реальности (юридического лица) не совпадает с общиной УПЦ по религиозному содержанию, создается абсурдное разделение, противоречащее здравому смыслу. Поскольку церковное имущество принадлежит не физическим лицам пропорционально их доле, а общине как таковой, то целевое назначение храма также должно учитывать интересы епархии. Представим, что большинство прихожан решат перейти в ислам. Им будет предоставлено право переделать храм в мечеть?

Поэтому единственным выходом из сложившейся ситуации может быть только предоставление статуса юридического лица Церкви как таковой. Только так можно защитить права Православной Церкви.