Обличать или любить: как относиться к раскольникам?
Критиковать православных сегодня модно и можно. И их критикуют все, кому не лень. В то же время любая попытка самих православных защититься открыто воспринимается в штыки – звучат обвинения в узколобости, догматизме, нетолерантности, мракобесии.
Если же православные вздумают сами критиковать кого-то, то практически всегда можно будет услышать обвинения в разжигании розни – меконфессиональной, межрелигиозной, межнациональной. От христиан требуют молчания и "подставления щеки", а всякая защита воспринимается как акт агрессии со стороны... защищающегося.
Между тем Основатель христианства не был толерантным ко всему, что Его окружало. В первую очередь, ко злу. Зло во всех его проявлениях он изобличал жестко и беспощадно. Правда, Его понимание зла сильно отличалось от понимания зла Его современниками. Так, для правоверных иудеев самым большим злом было нарушение предписаний Торы.
Блуд, воровство, лихоимство воспринимались ими как крайняя степень падения человека. Исправить блудника, с точки зрения учителей народа, было невозможно, а значит выход для него только один – смерть. Совершенно иначе смотрел на зло Христос.
Для Него зло и сам человек не отождествлялись. Это означает, что грех не присущ человеческой природе, а входит в нее извне. А раз так, то и отделить его от этой самой природы можно. Конечно, если этого захочет человек. Поэтому преградой между Богом и человеком в глазах Христа был не грех сам по себе, а гордыня, то есть, нежелание грех исправлять. Самым же большим проявлением гордыни Христос считал фарисейство.
То, как Он обличал фарисеев, почему-то сегодня мало замечается противниками христиан. А ведь Он не молчал и слова помягче не подбирал. "Порождения ехидны" – это не просто метафора, а жесткое и достаточно обидное для фарисеев словосочетание. Они, в отличии от нас, знали, что такое "ехидна". Тем более они знали, кто такой "сатана".
И поверьте, услышать в свой адрес слова "отец ваш диавол" – очень и очень неприятно. Мог ли Христос выразиться помягче? Мог ли Он обратиться к фарисеям так, чтобы не задеть их тонкие натуры? Я не знаю. Знаю только, что раз Он выбрал такую форму обращения к ним, значит именно эта форма самая правильная и самая действенная.
Вообще, Господь внимал каждому человеку, с которым встречался. И для каждого Он находил такие слова, которые исправляли, врачевали, исцеляли душу. Он не осуждал блудниц. Мы не слышим от Него жестких обличений в адрес мытарей (если не считать "да будет тебе якоже язычник и мытарь").
Нигде Он не поймал вора за руку. Более того, именно вору Он доверил носить ящик для пожертвований. Но как только дело касалось фарисеев, Он становился непримирим и нетерпим. Почему? Фарисеи, в отличии от блудниц и мытарей, были уверены в своей правоте. Они не хотели, а значит, и не могли поменяться.
Поменяться – значит покаяться. Для них покаяние было актом самоунижения, и поэтому им оно было не нужно. Они считали себя самодостаточными, если хотите, автокефальными (авто – сам, кефалос – глава; автокефальный – сам себе глава). Все, чего они хотели от Христа, все, чего требовали – это признания. Каждый их шаг говорил об этом – "признай наш статус". Им нужно было не покаяние, которое бы присоединило их к Богу, а признание, которое бы присоединило к ним народ.
Причем сам народ они не уважали – "он несведущ в Писании" – но признания от него хотели. Дело в том, что народное признание служило для них доказательством правоты. Поэтому они возмущались, когда толпы следовали за Христом, и поэтому они искали, в чем бы изобличить Его.
Гордыня, тщеславие, зависть, ненависть – вот цепочка, которая и привела к самому большому преступлению в истории человечества. Именно поэтому – из-за неимоверной гордыни – Христос и обличал их. Причем слова Он особо не подбирал. Потому что знал, что гордыня не растворяется увещаниями и уговорами, а разбивается обличением и правдой.
Многие даже среди православных христиан говорят сегодня о том, что нельзя по отношению к еретикам использовать слова обличения. Что лучше попытаться поменять их любовью. Но вместе с тем почему-то забывают они, что любовь без конкретных дел – всего лишь чувство, эмоция. Она должна себя проявлять. И слово обличения, сказанное с любовью, намного действеннее, чем молчание. Особенно, если речь идет о раскольниках и еретиках.
Сказать еретику и раскольнику, что он еретик и раскольник – как раз и будет по отношению к нему проявлением любви. Можно употребить и другие слова. Например, сказать, что раскольник – это змея (ехидна), а еретик – сын диавола. Это всяко лучше, чем не сказать совсем ничего и безразлично наблюдать как они погибают, оправдывая себя при этом ложно понятым чувством любви.
