Христос не писал курса догматики

Как же тогда определялась принадлежность людей к Его Церкви в первые века, до появления первого катехизиса или Символа веры? Как определить, где Церковь Христова, нам, простым украинским (и не только) гражданам, уставшим от богословских дебатов представителей разных христианских конфессий?

В Украине их предостаточно: УПЦ, УПЦ КП, УАПЦ, УАПЦ(о), УГКЦ, а есть еще УРКЦ, РДЦ, РПсЦ, ДПЦ, ВСЦ ЕХБ, МСЦ ЕХБ, ССЦХЕВУ, и это еще далеко не все! А ведь Христос-то один! Может, надо просто взять всех и объединить? Ну, хотя бы православных?

Именно этим и занимаются сейчас украинские «государственники», не понимая, что не просто действуют по образцу советской власти, а копируют небезызвестного персонажа романа М.А. Булгакова «Собачье сердце» – Шарикова Полиграфа Полиграфовича, который тоже любил давать советы «космического масштаба и космической же глупости о том, как все поделить».

Христос действительно не писал курса догматики. Эта фраза, вынесенная в заголовок, принадлежит перу священномученика Илариона (Троицкого), выдающегося архиерея и богослова, жизнью и смертью засвидетельствовавшего свою веру и убеждения. Фраза содержится в его письме к одному протестанту, Роберту Гардинеру, секретарю Комиссии для устройства мировой конференции христианства (это то, с чего начиналось современное экуменическое движение). Письмо написано 18 января 1917 года, оно довольно большое по объему, но один его абзац мы приведем полностью:

«Христос не писал курса догматики. Главнейшие догматы христианства точно формулированы были через столетия после земной жизни Спасителя. Чем же тогда-то, в самое первое время исторического бытия христианства, определялась принадлежность к Церкви? Об этом сказано в книге Деяний апостольских: “Спасаемые прилагались к Церкви” (2, 47; 5, 13-14). Принадлежность к Церкви обусловливается единением с Церковью. Иначе и быть не может уже потому, что Церковь не есть философская школа. Она – новое человечество, новый благодатный организм любви. Она – тело Христово. Сам Христос единство Своих учеников сравнивал с органическим единством дерева и ветвей. Два рядом стоящих “тела” или два дерева не могут быть в органической связи друг с другом. Что душа в теле, то Дух Святой в Церкви, Церковь – не только единое тело, но и единый дух. Душа не оживляет отсеченного от тела члена, как и жизненные соки дерева не переходят на отрубленную ветвь. Отсеченный член умирает и разлагается. Отрубленная ветвь засыхает. Этими сравнениями необходимо руководствоваться при рассуждении об единстве Церкви. Если же эти сравнения, эти образы дерева и тела приложить к Церкви, то всякое отделение от Церкви, всякое прекращение единения с Церковью окажется несовместимым с принадлежностью к Церкви. Не важно, насколько велико догматическое разномыслие отделившегося; важен и имеет полное значение самый факт отделения, самое прекращение единения с Церковью. Пусть будет отделение лишь на почве церковного мятежа и дисциплинарной непокорности без всякого догматического разномыслия, – отделение от Церкви будет иметь все печальные последствия для отделившегося. От Церкви отделяются не только еретики, но и раскольники. Сущность отделения остается одна и та же».



Повторим одну из ключевых фраз этого абзаца: «Не важно, насколько велико догматическое разномыслие отделившегося; важен и имеет полное значение самый факт отделения, самое прекращение единения с Церковью».

А теперь давайте посмотрим с этой точки зрения на сегодняшнюю религиозную ситуацию в Украине. На то, как отпадали от Церкви Христовой греко-католики, автокефалы и представители Киевского патриархата. Причем тогда, во время этих отпадений, было абсолютно ясно и понятно, что это именно отпадение, предательство, отделение от Церкви, продиктованное соображениями политическими и имущественными. Это уже потом, по прошествии многих лет, хорошо профинансированные историки, политологи и богословы подведут под этими неблаговидными деяниями соответствующую оправдательную базу. Сделают это, кстати, очень профессионально, грамотно и внешне привлекательно. А тогда все было предельно ясно – раскол и предательство.

До печально известной Брестской унии 1596 года украинские (или западно-русские, как угодно) земли характеризовались религиозным единообразием. Практически все население было православным, было единым с Церковью Христовой. И вот в 1595-1596 годах совершилось первое отделение. Пять епископов из семи, абсолютно не поддерживаемые церковным народом, но всецело поддерживаемые крулем (королем) Речи Посполитой Сигизмундом III, присягнули на верность римскому папе. История этого предательства очень показательна. Начать с того, что польские крули в то время ставили на епископские кафедры людей абсолютно светских, как правило, жадных и завистливых, далеких от вопросов веры. На которых у них было множество компромата и которыми, соответственно, можно было легко управлять. Вот краткая характеристика двух самых активных сторонников унии, которые, собственно, и ездили в Рим присягать папе.



Ипатий Поцей – Адам Львович Тышкович, 1541 года рождения, представитель литовского шляхетского рода, старший сын дворянина и писаря королевского Льва Патеевича, земский писарь, затем судья земский берестейский (1580 г.) и каштелян берестейский (1588-1593 гг.). Образование получил в Краковском университете. Православие предавал дважды, первый раз перейдя в кальвинизм, примерно в 1560-70-х годах. Был женат на княжне Анне Головни-Острожецкой, после смерти которой и стал епископом.



Кирилл Терлецкий, родился в 1540-е годы, происходил из шляхетского рода. В молодости занимал судебную должность. Был женат, овдовев, принял священный сан и монашество, но продолжал вести веселую жизнь богатого магната. Известен многочисленными судебными тяжбами, которые вел за имущество.

В Рим эти светские архиереи повезли Определение русских (украинских) епископов от 1594 года и так называемые Артикулы (требования), суть которых сводилась к последнему пункту: «чтобы мы удостоены были таких же вольностей, какими пользуются в короне польской и великом княжестве литовском арцибискупы, бискупы, прелаты и весь римский клир». Делалось все это в тайне от церковного народа, твердо стоявшего в Православии. Предполагалось, что Ипатий и Кирилл подпишут с папой что-то вроде акта о воссоединении, и что им предоставят не только права широкой церковной автономии и сохранение обрядов, но и православные догматы. Однако в Риме на все это смотрели совсем по-другому. Киевская митрополия отнюдь не рассматривалась Ватиканом как равноправная сторона, с которой можно заключать соглашения. К Ипатию и Кириллу отнеслись как к «схизматикам», ходатайствующим об их принятии в лоно Римской Церкви. Им пришлось просто отречься от Православия на приеме у папы Климента VIII. Вот как описывает это событие историк митрополит Евгений (Болховитинов) по источникам того времени:

«Ипатий Поцей и Кирилл Терлецкий, отправленные в Рим, прибыли туда в ноябре того же 1595 года, приняты и содержимы были на счет папы самым лучшим образом, 23 декабря в Ватикане представлены ему при собрании кардиналов, бискупов, чиновников и народа, два раза припадали на землю пред ним и целовали его ноги.

За сим прочтено Соборное послание сперва по-русски, потом по-латыни. После того Ипатий Поцей от имени своего митрополита и епископов прочитал сам по-латыни им собственноручно подписанное исповедание, или Символ Веры обыкновенный, с включением происхождения Духа Святого и от Сына и с присовокуплением, что он верует Определениям Флорентийского Собора, даже и таким, о коих не упоминается и в Символе Веры; верует Чистилищу, верховной власти папской, обрядам католической церкви, присутствию всего Тела Христова и Крови под одним видом хлеба, действительности индульгенций папских, верховности римской церкви над всем в свете христианством и всему прочему Флорентинским Собором определенному. Такое же исповедание на русском языке читал Кирилл Терлецкий и так же утвердил присягою и таким же обязательством. По окончании всего опять целовали они ноги папские, а папа произнес к ним речь».

23 февраля 1596 г. Климент VIII издал буллу «Decet Romanum pontificem», которой разрешил сохранить в Киевской митрополии обряды и церемонии, но «если только эти обряды не противоречат истине и учению католической веры и не препятствуют общению с Римской Церковью». Также было разрешено ставить епископов и митрополита на месте, но каждый новый митрополит должен был обращаться в Рим за утверждением в сане. Ни о каком сохранении православных догматов не могло быть речи.

С тем Ипатий с Кириллом и вернулись.

Предательство было настолько явным, что результаты поездки в Рим поначалу боялись оглашать. И лишь опираясь на военную силу Сигизмунда III удалось протащить унию, повлекшую массовые притеснения, убийства и насилия над православным народом и, в итоге, казацкие восстания.

История Украинской автокефальной Православной Церкви ведется с 9 ноября 1917 года, когда в Киеве III Всеукраинский войсковой съезд принял резолюцию об автокефалии Украинской Православной Церкви, ее независимости от государства и об украинизации богослужений. Заметьте, войсковой съезд! Далее правительство (!) Украинской Народной Республики 1 января 1919 года приняло «Закон об автокефалии Украинской Православной Церкви и ее высшего правительства». Но тут вышла незадача: ни один епископ, даже из тех, кто люто не любил Русскую Православную Церковь, даже из тех, кто был под запретом или на покое, не соглашался перейти в эту автокефалию и рукоположить для нее ну хоть как-то каноничных епископов и священников.

В этих условиях 14 октября 1921 года в Софийском соборе в Киеве открылся «Первый всеукраинский православный церковный собор», на котором не было ни одного епископа. Точнее, он был, это тогдашний Киевский митрополит Михаил (Ермаков), который решительно увещевал «соборян» не творить в Церкви смуту и разойтись по домам. На просьбы «посвятить для украинцев» епископа он ответил: «Я гадюк в епископы не посвящаю». В итоге «соборяне» решили обойтись без епископов и сами «рукоположили» первого «архиерея». Вот как это описано в книге митрополита Вениамина (Федченкова) «На рубеже двух эпох»:

«Члены «рады» решили создать собственную «незалежну» (независимую) Церковь. Для этого обычно в истории подыскивались два-три, а в крайнем случае один архиерей-предатель, который рукополагал отщепенцам нового епископа. Итак, новая Церковь. Без архиерея не может быть Церкви, таков церковный закон. Без архиерея нельзя ставить и новых священников. Члены «рады» обратились к одному-другому из православных архиереев с подобной целью – возглавить «незалежну» украинскую Церковь. Были архиереи, украинцы родом: Димитрий Уманский, Парфений Тульский, Агапит Екатеринославский. Но они не согласились ни сами стать, ни другого поставить им в архиереи.

Что же тогда делают эти отчаянные головорезы, у которых нет ни страха Божия, ни стыда перед людьми? Они собирают своих священников в Софийском соборе, делают из них живую цепь. Около престола ставят на колени того самого Василя Липкивского.



Последний из длинной цепи дерзко берет за руку святого митрополита Макария, мощи которого лежали в правом приделе собора с XV века, а священник, рядом стоявший с Василем, возлагает на него свою руку, как это делают архиереи при рукоположении нового епископа. И провозгласили: «Аксиос» («достоин»).

Так мертвый рукоположил живого.

Подобного кощунства еще не знала церковная история, чтобы попы произвели архиерея, да еще использовав беззащитное тело мертвого. Потому их и прозвали «самосвяты», то есть сами себя посвятившие в архиереи».

И опять отпадение автокефалов от Церкви Христовой состоялось по инициативе и при полной поддержке тогдашних властей: правительства УНР, а затем и большевиков, которые увидели в этом расколе инструмент борьбы против Русской Православной Церкви. Не успели «красные» в феврале 1919 года занять Киев, как они тут же отдали самосвятам три прекраснейших собора: Свято-Никольский, Андреевский и Софийский.

А в начале 1990-х не кто иной, как тогдашний законный предстоятель Украинской Православной Церкви митрополит Филарет (Денисенко) называл УАПЦ «канализацией, куда текут все нечистоты».

Правда, всего через несколько лет уже сам Денисенко учинит очередной раскол и отторгнет от Церкви Христовой и себя, и тех, кто за ним последует. И, опять же, все произойдет по инициативе и при поддержке властей. Не успел Верховный Совет Украинской ССР провозгласить 24 августа 1991 года Акт о независимости Украины, как тогдашний спикер (будущий президент) Леонид Кравчук инициировал создание «независимой Церкви в независимом государстве». Эта еще одна «независимая» Церковь, Киевский патриархат, начала свою историю с клятвопреступления. На Архиерейском соборе РПЦ 31 марта – 5 апреля 1992 года митрополит Киевский и всея Украины Филарет дал клятву перед Крестом и Евангелием уйти с поста предстоятеля.

Аудиозапись его слов можно прослушать в фильме «Черный патриарх». Вместо этого он объявил о расколе и создании УПЦ КП, объединившись для этого с той самой «канализацией» – УАПЦ. А когда Собор украинских епископов, прошедший в Харькове 27-28 мая 1992 года, низложил Филарета и запретил его в священнослужении, украинская власть в единодушном порыве признала этот Собор незаконным, более того, неканоническим. Соответствующие заявления сделали президент Л. Кравчук, председатель Совета по делам религий А. Зинченко и Президиум Верховной Рады. Интересно, какими критериями руководствовались весьма далекие от религии люди, решая вопрос о каноничности или неканоничности Собора?

Вот так происходили эти отделения.

Повторим слова священномученика Илариона (Троицкого): «Пусть будет отделение лишь на почве церковного мятежа и дисциплинарной непокорности без всякого догматического разномыслия, – отделение от Церкви будет иметь все печальные последствия для отделившегося».

Что же это за печальные последствия для отделившегося от Церкви Христовой? Об этом говорит, к примеру, св. Игнатий Богоносец в Послании к Филадельфийцам: «Кто следует за вводящим в раскол, тот не наследует Царствия Божия».

Можно полемизировать с предстоятелем Церкви в Украине, Митрополитом Онуфрием и другими архипастырями, убеждающими раскольников опомниться. Можно не соглашаться с историками или богословами, трактующими так или иначе различные исторические события.

Но нельзя отрицать слова Христа: «а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф 18:17). Нельзя просто взять и отмахнуться от святых отцов, в один голос утверждавших о пагубности расколов для души человеческой. Нельзя вычеркнуть из Символа веры слова: «Верую во Едину Святую Соборную и Апостольскую Церковь».

Человек, пренебрегающий всем этим, просто перестает быть христианином.

Но пока человек жив, у него есть возможность вернуться. Об этом не перестает повторять Церковь устами своих служителей: «Вы отделились – вернитесь! Вы согрешили – покайтесь! Вы заблудились – найдитесь!» Церковь всегда готова с любовью принять тех, кто ранее откололся от нее. Нет еще ни одного случая в истории, когда Церковь отказалась бы принимать в свое лоно обращающихся к ней с покаянием.

И еще одному уроку учит нас история украинских расколов. Они все происходили по инициативе, при поддержке и в интересах светских властей. Отсюда рецепт религиозного мира в Украине. Стоит только властям перестать поддерживать одни конфессии и оказывать давление на другие, стоит только «Правому сектору» и подобным структурам перестать чинить насилие и угрожать физической расправой, как все уравновесится само собой. Не надо государству лезть в церковные дела. Не надо, подобно Шарикову, бросаться всех объединять или разъединять. Не надо ни Гройсману, ни Парубию, ни Порошенко обивать пороги Иерусалимского или Константинопольского Патриархата, выпрашивая признания для раскольников.

Люди сами решат, в какой храм им ходить, во что веровать и как молиться. Церковь Христова сильна Духом Святым, живущим в ней. Дайте людям самим в этом разобраться – и они разберутся.

Читайте материалы СПЖ теперь и в Telegram.