Законодательный абсурд. Уместен ли в демократическом обществе законопроект 4511?

В последнее время внимание неравнодушных к судьбе Украинской Православной Церкви людей приковано к ряду законодательных инициатив, которые непосредственно касаются этой конфессии.

Первое, на чем можно было бы сосредоточить внимание, – данные законодательные инициативы отдельной группы депутатов завуалированно направлены именно против канонической Церкви, что связано с тем «прессом», под которым последние несколько лет находится УПЦ.

Законодатели, словно отрабатывая чей-то заказ, пытаются сделать все, чтобы ограничить права верующих УПЦ и сделать невозможным существование этой религиозной организации на территории Украины. Наиболее досадным является тот факт, что подобные вещи имеют место в государстве, которое декларирует соблюдение европейских ценностей и стремление вступить в ЕС.

Особенно привлекает внимание законопроект 4511, относительно которого можно сказать, что эта инициатива, скорее, напоминает те антицерковные репрессии, которые внедрялись в советское время. Достаточно лишь вдуматься в название, чтобы понять, что этот законопроект далек от каких-либо норм демократии. Проект закона «Об особом статусе религиозных организаций, руководящие центры которых находятся в государстве, признанном Верховной Радой Украины государством-агрессором», который гипотетически направлен против УПЦ, является абсурдным хотя бы потому, что «законодатели» никоим образом не смогут доказать, что центр Украинской Православной Церкви находится в России.

Как бы там ни было, стоило бы обратиться к европейской практике законодательных отношений между государством и религиозными организациями, чтобы указать на те несовместимые с демократией понятия, которые в Украине хотят принять в качестве закона. В европейском обществе существует преимущественно единая система законодательных норм, касающихся прав и свобод в религиозной сфере.

Для первого примера стоило бы взять одну из норм законопроекта 4511, где указывается, что «С религиозными организациями, которые определены статьей второй этого закона, государство заключает соответствующие договоры (соглашения) относительно особого статуса этих организаций». Фактически, подобная норма, изложенная в статье 3 законопроекта 4511, существенно ограничивает деятельность той или иной религиозной организации на территории Украины, ведь критерии и нормы, по каким данный договор может быть подписан или не согласован, в статье не указываются.

Соответственно, если со стороны государства не будет выявлено желание к подписанию подобного договора, та или иная религиозная организация банально не будет иметь права на свое существование и деятельность, что автоматически будет нарушать не только украинские, но и европейские законы, регулирующие защиту прав верующих.

Например, в Статье 6 «Декларации ООН о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений» (провозглашена Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 25 ноября 1981 г.) существует пункт, который вообще нивелирует законопроект 4511 как явление. Указанная норма свидетельствует, что любая религиозная организация имеет право свободно «...устанавливать и поддерживать связи с отдельными лицами и общинами в области религии и убеждений на национальном и международном уровнях».

Другими словами, где бы ни находился руководящий центр религиозной организации, пока она не нарушает действующего законодательства, никто не имеет права ограничивать ее деятельность каким-то «особым» отношением. В этой ситуации не приемлемы ни «договоры о существовании», ни любой другой контроль, по факту являющийся ограничением. То есть даже если бы УПЦ управлялась с самой Красной площади Москвы, если ее деятельность не нарушает закон, никто не имеет права чинить каких-либо препятствий.

Статья 5 законопроекта 4511 указывает, что «Назначение центрального и регионального руководства религиозных организаций, которые определены статьей второй этого закона, происходит после согласования соответствующих кандидатур от религиозной организации с центральным органом исполнительной власти, реализующим государственную политику в сфере религии». В то же время «Декларация ООН о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений» отрицает подобное требование, указывая на то, что религиозные организации имеют свободное право «...готовить, назначать, избирать или назначать по праву наследования соответствующих руководителей согласно потребностям и нормам той или иной религии или убеждений».

Кроме данной Декларации законопроект 4511 отрицает не только ряд других европейских законов о свободе совести, но и основополагающий в Украине – Конституцию. В законе Украины о свободе совести и религиозных организациях нет даже малейшего намека на тот абсурд, который сегодня хотят внедрить в качестве закона заинтересованные в этом депутаты.

Посмотрим на данную ситуацию с другой стороны. Появился ли запрет или ограничение деятельности религиозных организаций исламистского толка в странах Евросоюза после ряда террористических актов, которые волной прокатились в ведущих Европейских государствах? Всем известно, что террористические группировки исламистского толка довольно часто «притягивают за уши» религиозный фактор как мотивацию своих действий. Так заставляют ли, например, в Германии, мусульман подписывать договоры с государством, для того чтобы последние имели право на свою деятельность? Заставляют ли во Франции согласовывать религиозных лидеров мусульманских общин с государственным аппаратом?

Кажется, что подобного в Европе не случается, поскольку в странах ЕС эпоха религиозных споров прошла несколько веков назад. И даже в государствах, где определенное религиозное течение считается господствующим, например – Великобритания, свободно и беспрепятственно сосуществуют и другие религии. Зато в Украине достаточно четко прослеживается предвзятое отношение к «невыгодным» религиозным организациям, которые нельзя инкрустировать в ту или иную политическую линию.

Интересно, что во время глобальных и масштабных войн, например – 2-й Мировой, никто не выгонял римско-католическую церковь из, например, Польши, лишь потому, что ее руководящий центр находился в фашистской Италии, которая, как известно, воевала на стороне гитлеровской Германии. Вообще, мало где в мире встречаются ситуации, когда деятельность той или иной религиозной организации ограничивалась бы лишь из-за напряженных политических отношений стран, где находятся их центры, с государствами, где они располагаются по факту.

В ситуации с Украиной данное явление носит откровенно политический характер, особенно учитывая ту информационную кампанию по дискредитации УПЦ, которая активно ведется в СМИ в течение последних лет. И хотя представители УПЦ неоднократно подчеркивали, что Церковь отстаивает целостность и суверенитет Украины, в современной политике эта конфессия банально не вписывается. Не в последнюю очередь это происходит и из-за той миротворческой позиции, которую выбрали в УПЦ.

Тягостно также и то, что отдельные ситуации, в которых священники или миряне УПЦ объявили себя сторонниками самопровозглашенных республик, трактуются как общецерковная позиция. Кажется, что в любом демократическом обществе к каждому из подобных случаев был бы индивидуальный подход.

Учитывая тот факт, что Украина является членом ООН, нормы приведенной в пример декларации являются обязательными для соблюдения в нашем государстве. Также, учитывая стремление наших политических лидеров привести государство в ЕС, было бы уместно подтверждать это не только словами, но и действиями во всех сферах, в том числе – в вопросе отношений государства и религии. Основой же проблемой, которой хотелось бы подытожить этот текст, является то, что в Украине существует прекрасная законодательная база относительно свободы совести и вероисповеданий, но, к сожалению, она не работает, поскольку религия, по Конституции отделенная от государства, все чаще становится элементом политического влияния.