Зачем Церкви нужно было разрешение Сталина?
Почему выборы патриарха во время Великой Отечественной проходили с разрешения Сталина, да еще и с нарушениями?
Slavon Sidorenko
Отвечает доктор богословия иеромонах Иоанн (Курмояров):
Во-первых, непонятно, о каких нарушениях идет речь. Разве Сталин издал указ об основании РПЦ? Нет. Сталин «рукоположил» архиереев для РПЦ? Нет. Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий Страгородский вообще был рукоположен в епископы до революции 1917 года. Так при чем здесь вообще Сталин?
В начале сентября 1943 года он действительно собрал оставшихся в живых архиереев РПЦ и ответил согласием на предложение архиереев о созыве Архиерейского Собора и выборах Патриарха. Естественно, что участвовавшие во встрече архиереи воспользовались такой возможностью.
А во-вторых, воспользовались они ей не потому, что любили «вождя», а потому что это был шанс, ослабление гонений со стороны власти на Церковь, ибо прежде власть силой препятствовала не только созыву Поместного Собора Русской Церкви, но и активно уничтожала ее верных чад. Для Церкви это был такой же шанс выйти из подполья, как и изданный в начале IV века императором Константином «Миланский эдикт», уравнивавший христиан в правах с представителями других религиозных конфессий и прекращающий гонения на Церковь.
Однако, по мнению наших противников, архиереи должны были отказаться от такого предложения Сталина, что привело бы к неминуемому и никому не нужному обострению отношений между властью и Церковью, привело бы к новым миллионам и миллионам жертв со стороны христиан. Слава Богу, архиереям РПЦ хватило мудрости не сделать такую глупость. Вследствие чего началось возрождение церковной жизни в СССР.
Другой вопрос – а зачем это нужно было самому Иосифу Сталину? Я понимаю, если бы он стал «Патриархом» или «обер-прокурором» Священного Синода, т.е. захотел бы остаться в истории в качестве архиерея, спасшего Церковь.
Но, увы, даже несмотря на такую кажущуюся лояльность Сталина к Церкви, гонения на христиан в СССР продолжались и после того, как власти пошли на уступки: «К людям, которые оставались под всецелым и непрерывным контролем советского агитпропа, не предполагалось донесение церковного слова. В итоге в Псковской области до прихода немцев было 3 храма, а к возвращению советских войск их было 200, в Курской области до немцев было 2, стало 282; зато в Тамбовской области, где советская власть стояла неизменно, так и оставалось 3 храма на всю область… Более того, в конце 1940-х – начале 1950-х годов храмы вновь стали отбираться под клубы и склады. В 1951 году при уборке урожая только в Курской области по распоряжениям райисполкомов около 40 зданий действующих храмов были на много месяцев засыпаны зерном… Пошла новая волна арестов наиболее активных священнослужителей».
На самом деле подобная метаморфоза в сознании Сталина была связана с активным наступлением советских войск на Восточном фронте и последующим за ним освобождением некогда оккупированных территорий. Во время оккупации германское командование активно поощряло открытие на оккупированных территориях православных приходов. Понимая масштаб этого явления, советское руководство пришло к выводу, что повторное насильственное закрытие православных церквей на освобожденной территории может вызвать массовые недовольства у населения, на руках у которого находилось достаточное количество оружия для того, чтобы создать серьезные неприятности в тылу советской армии. Короче говоря, Сталин решил, что будет лучше контролировать этот процесс, нежели вновь войти на открытую конфронтацию с верующими, которых, судя по последней предвоенной переписи населения, в СССР было не так уж и мало.
Мудрость иерархов РПЦ как раз в том и состоит, что они умело воспользовались благоприятным моментом потепления отношений с государственной властью и в кратчайшие сроки сумели заняться восстановлением церковной жизни в СССР. Какой смысл был бы в том, чтобы намеренно противопоставить себя власти (особенно при ее более или менее лояльном отношении к Церкви), совершенно непонятно.
