Царица Небесная сказала: «Хочу пострадать!»
Свидетельство священномученика протоиерея Сергия Сидорова (1885–1937) о явлении Богородицы в Киево-Печерской Лавре
Свидетель: священномученик Сергий Сидоров
Это исключительное свидетельство о явлении Царицы Небесной в Киево-Печерской Лавре в начале 20-х годов ХХ века принадлежит протоиерею Сергию Сидорову, который был духовным чадом старца Оптиной Пустыни преподобного Анатолия (Потапова) и близким человеком к Патриарху Тихону.
Его отец Алексей Михайлович Сидоров служил юристом, членом коллегии областного суда в Харькове. В 1919 году в Орле его расстреляли большевики в группе заложников. Мать отца Сергия, урожденая грузинская княжна Анастасия Николаевна Кавкасидзе, происходила из древнего княжеского рода, ведущего начало от грузинских царей. Обучалась она сначала в Москве, затем в Киеве в Институте благородных девиц.
Анастасия Николаевна скончалась вскоре после родов сына Сережи. После этого его забрала из Москвы и воспитывала незамужняя родная сестра матери княжна Варвара Николаевна. Мальчик рос в родовой усадьбе Кавкасидзе, в селе Николаевка Путивльского уезда Курской губернии (позже это Сумская область Украины).
Сергей Алексеевич окончил Киевскую гимназию Попова, затем Московский городской народный университет им. А. Л. Шанявского. В 1918 году он поступил в Киевскую Духовную академию и успел окончить два курса. В 1920 году он женился на Татьяне Петровне Кандибе из старинного украинского дворянского рода. 21 сентября 1921 года в день Рождества Пресвятой Богородицы Сергея Алексеевича рукоположили в сан священника в Киевской Десятинной Церкви – на престольный праздник сего древнего храма.
Этот праздник войдет в его жизнь ключевым событием.
С 1921 по 1923 годы он начал свое служение священником в церкви Рождества Богородицы в селе Вита Почтовая под Киевом (окормлялся он в ту пору у профессора КДА, протоиерея Александра Глаголева, впоследствии также священномученика). И последний храм отца Сергия под Муромом, куда его назначили настоятелем, тоже был посвящен этому же Богородичному празднику.
Его другом в московский период жизни и во время службы в Сергиевом Посаде, был Сергей Иосифович Фудель, в дальнейшем известный духовный писатель и исповедник. В 1919 году Сергей Алексеевич устроился на работу в Полиру, так назывался отдел по ликвидации религиозной утвари при Киевском губсобесе. В его обязанности входила проверка списка церквей Киева и описание церковного имущества.
Эта работа позволила ему познакомиться с замечательными представителями киевского духовенства, стать их почитателем, а для некоторых и другом.
Служба в Полиру дала возможность выдавать нуждающимся обителям облачения и священные сосуды. По предложению Сергея Алексеевича, не имеющие исторической ценности иконы передавались из Киево-Печерской Лавры в городские и сельские храмы. Летом 1919 года он охранял лаврскую ризницу от набегов солдат и целые часы проводил в чтении святых отцов, в беседах с отцами Лавры и приходящими сюда священнослужителями.
Его духовная дочь записала одно из воспоминаний своего духовника того периода, который почти буквально повторяет события, развернувшиеся сто лет спустя – в наше время… В апреле 1937-го отца Сергия арестовало НКВД за «участие в нелегальной церковной организации». Расстреляли его на Бутовском полигоне 27 сентября на праздник Крестовоздвижения вместе с епископом Арсением (Жадановским) и другими мучениками за веру.
«Идемте, поставим обратно...»
Свидетельство о явлении Царицы Небесной в Лавре опубликовано в собранных его дочерью В.С. Бобринской «Записках священника Сергия Сидорова» 1999 г..
«Я жил тогда (в начале двадцатых годов) в Киево-Печерской Лавре и был дружен с ее игуменом и казначеем. В то время нарастали гонения на Православную Церковь. И однажды они попросили меня помочь им снять и уложить в тайник чудотворный образ Успения Божией Матери, который висел над Царскими вратами в Успенском соборе Лавры.
Они боялись, что в это тревожное время кто-нибудь надругается над святынею или похитит ее.
Втроем мы вынули образ, заменили его копией и спокойно разошлись по своим кельям. Наступила ночь. Я лег спать, но сон не шел. Какое-то чувство беспокойства стало охватывать мою душу. Я вертелся с боку на бок, наконец, почувствовал, что лежать сил моих больше нет, и вышел на лаврский двор. Ночь была лунная, светлая. Вижу, по двору выхаживает отец казначей. «И ему не спится», – подумал я и подошел к нему. Он обрадовался, увидев меня, и сказал:
– До чего на душе неспокойно, и сам не могу понять по какой причине. Вот, вышел, а то в келии прямо оторопь берет. Прохаживаемся вместе, а беспокойство во мне все растет. Вдруг видим, открывается тихо дверь и из своих покоев выходит игумен.
– Смотри, и ему не спится, – сказал отец казначей. А игумен, увидев нас, быстро подошел. При свете месяца мне было видно, что он встревожен, даже больше – потрясен чем-то.
– Как хорошо, что вы оба здесь, а ведь я за вами шел.
– Что случилось? – в один голос спросили мы.
– Страшное… – Игумен прижался к стене и тяжело дышал. – Сейчас во сне пришла ко мне Царица Небесная и так строго сказала: «Хочу пострадать». Идемте, поставим обратно на место чудотворный образ, это Еe воля. Молча, взволнованные и робкие, мы вынули из тайника образ и поставили его на свое место…».
Игумен, видевший Царицу Небесную
Настоятелем Киево-Печерской Лавры с 23 декабря 1917 года по 4 августа 1924 года был архимандрит Климент (Жеретиенко), в схиме Антоний (1865–1950). С 1913 года он был назначен экономом Киево-Печерской Лавры, являлся членом ее Духовного собора.
По словам юрисконсульта Киево-Печерской Лавры профессора Ивана Николаевича Никодимова, Климент (Жеретиенко) «примыкал к крайне левому крылу лаврской братии. Около него всегда группировались монахи, настроенные весьма радикально…»
После Февральской революции 1917 г. возглавил борьбу против начальства Лавры. В апреле 1917 года во время несанкционированного собрания в Трапезной церкви, радикальная часть братии избрала его главой своего комитета. Возглавляемая им группа требовала выборности всех должностных лиц общим собранием, смещения наместника архимандрита Амвросия (Булгакова), который внес в уклад Лавры более строгое подвижническое направление, выведения монастыря из-под власти Киевского митрополита Владимира (Богоявленского) и его выселения из Лавры.
После установления осенью 1917 года в Киеве власти Украинской Центральной Рады примкнул к автокефалистскому движению. 1 декабря 1917 года на собрании в Лавре он поддержал требования автокефалистов и их рады (ВПЦР) об изгнании митр. Владимира из Киева и о провозглашении автокефалии Украинской Церкви.
После вынужденного ухода на покой престарелого наместника Лавры архим. Амвросия 6 декабря 1917 года он был избран братией наместником. 28 декабря он был допущен к временному исполнению обязанностей наместника Лавры с тем, «чтобы он без ведома Собора и разрешения высшей Лаврской власти никаких важных решений по управлению обителью не предпринимал и не разрешал бы самолично никаких братских собраний, ни общих, ни частных».
После национализации в июле 1922 года всех монастырских строений он занял должность заведующего строениями лавры, выделенными властями в 6-й городской район Киева, являлся членом церковной общины «Киево-Печерская Лавра», созданной из лаврской братии и прихожан.
4 августа 1924 года братия избрала его настоятелем, а архимандрита Макария (Величко, в будущем – прп. Кукшу Одесского) – наместником Лавры. 16 августа они были утверждены в должности Патриархом Тихоном. 25 октября 1924 года вместе с архимандритом Макарием был арестован Киевским губернским отделом ГПУ УССР. В дальнейшем были задержаны еще 28 монахов Лавры, 2 послушника и 4 члена лаврской общины. Поводом для арестов стали поступившие в ГПУ доносы о сокрытии монастырских ценностей; из тюрьмы он передал письменное распоряжение сдать их.
Действительной причиной ареста руководителей Киево-Печерской Лавры было их сопротивление обновленчеству.
Пользуясь сложившейся ситуацией, в декабре 1924 года обновленцы зарегистрировали на территории Лавры свою общину, которой были переданы монастырские храмы.
20 августа 1925 года был снова арестован вместе с архимандритом Макарием и казначеем архимандритом Анфимом (Еленецким). В ноябре 1925 года их освободили, но принудительно направили для дальнейшего проживания в Харьков. Он не принял «Декларацию 1927 г.» заместителя патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского). Вместе с архимандритом Макарием и игуменом Евстратием подписал заявление о выходе из подчинения заместителю патриаршего местоблюстителя и был запрещен митр. Сергием в священнослужении. Более 30 лаврских монахов поддержали его действия, признавая его настоятелем. За богослужением поминал патриаршего местоблюстителя Петра (Полянского, священномученика), примкнул к движению иосифлянства. Скончался 18.12.1950 г. в Харькове в глубокой старости. Заочное отпевание совершил киевский священник Владимир Веселовский. Похоронен на Залютинском кладбище в Харькове, могила не сохранилась.
«Думаешь не о том, что Божие»
Необходимость заставила нас вспомнить названные имена ради истории, которая сегодня, спустя столетие повторяется практически точно по тому же сценарию и ставит перед нами два вопроса – зачем Царица Небесная явилась ночью лаврскому игумену – архимандриту Клименту? И как понимать Еe слова «Хочу пострадать»?
Совершенно очевидно, что лаврское руководство предпринимало меры по сохранению святынь монастыря. Они делали это, исходя из чувства ответственности, которое налагало их начальствующее положение. Хотелось, чтобы Лавра не пострадала – да и самим, наверное, не хотелось пострадать.
Такое естественное человеческое желание – не пострадать – приводит ум в замешательство и делает неспособным к духовному рассуждению. Вспомним хотя бы поступок Петра, который услышав из уст Господа, что Ему вскоре придется пострадать – отвел Его в сторону и начал противоречить, – «Он же, обратившись, сказал Петру: отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мф.16:23).
Царица Небесная – Хозяйка Киево-Печерской Лавры. Она собственноручно даровала монастырю Свою чудотворную икону еще в начале его основания, а всех Еe благодеяний для Печерской обители – не перечесть.
Но все это Она сделала не ради умножения сокровищ, а ради прославления Имени Сына Своего в нашем народе, ради проповеди Веры и покаяния, ради спасения душ человеческих. Плод же их и признак – правильное отношение христианина к своему кресту.
Последовать с ним за Христом невозможно без осознанного и добровольного желания пострадать. Если же этой духовной способности у нас нет, то внешнее православие с духовной точки зрения становится бесполезным, а сохранение святынь – страшно сказать – невозможным. История этому свидетельница. Вполне может быть, что ради восстановления духовного рассуждения, и явилась Матерь Божия настоятелю Лавры со словами: «Хочу пострадать».
Это явление потрясло архимандрита Климента. После всех перипетий и срывов в крайности лаврский эконом, перехвативший обязанности наместника монастыря, не остался у автокефалистов, а довольно пострадав, закончил свою жизнь в глубокой старости в схимническом постриге с именем в честь прп. Антония Печерского. Да послужит на пользу и нам это свидетельство о явлении Царицы Небесной и Еe вразумляющие слова: «Хочу пострадать».
Продолжение следует.
