Святой богатырь Илья Муромец, или Человек, сменивший меч на крест
Помню свое детское удивление, когда во время первого посещения Антониевых пещер Киево-Печерской Лавры узнала, что здесь почивают мощи преподобного Илии Муромца.
Как – богатырь, защитник земли Русской, герой былин, которые мы изучали в 5 классе – здесь, среди святых угодников Печерских? Эта мысль тогда, в конце 90-тых, привела меня в неописуемый восторг. Как и большинство своих ровесников, я воспринимала Илью Муромского как явно вымышленный полумифический персонаж. Собравшись всем классом у раки преподобного, мы внимательно слушали экскурсовода.
Я стояла у стены, прижавшись к древней кирпичной кладке и, не отрывая глаз, смотрела на нетленные мощи под прозрачным стеклом. Казалось, что вот-вот, словно в подтверждение слов монаха, святой Илья поднимет руку с перстами, сложенными для крестного знамения, и неторопливо осенит себя и нас. Уже потом, в автобусе, по дороге домой, мы с ребятами наперебой обсуждали увиденное. Где-то в старом альбоме в родительском доме сохранились и старые фотографии с той памятной поездки: серьезные шестиклассники с учительницей в сени огромной лаврской липы.
С той поры прошло много лет, но в редкие и счастливые минуты, когда получается побывать в Лавре, я всегда стараюсь забежать в пещеры – помолиться, помолчать, – в том числе – и у раки преподобного Илии Муромского, чудотворца.
Десятки столетий истекли с того дня, когда под стенами древнего Киева перестало звенеть оружие его защитников – храбрых русичей. Тем не менее, вопрос происхождения самого известного из богатырей, щитом и мечом защищавшего родную землю, остается открытым и сегодня. Больше того – на былинного героя претендуют сразу три страны – Украина, Россия и Беларусь, поскольку существуют разные легенды о месте его рождения, да и сам он является центральной фигурой в 15 из 53 героических былин, имеющих, к тому же, множество вариаций.
Интересно, что Илья Муромец под именем Илиас еще в XIII веке упоминается в норвежской «Саге о Тидреке Бернском» и в немецкой поэме «Ортнит».
Согласно наиболее распространенной версии его жизнеописания Илья Муромец родился на территории современной России – в селе Карачарово неподалеку от Мурома Владимирской области. Есть еще одна версия, в соответствии с которой родиной богатыря мог быть некий город Моровийск – теперь это село Моровск в Козелецком районе на Черниговщине. Отсюда и первые упоминания о Илье Моровлине или Муравленине.
В пользу этого варианта говорит и былинное упоминание о том, что дорога в Киев заняла в Илии совсем немного времени: «заутреней молился в селе Карачарове, а обедню у вас стоял». Белорусские ученые в свою очередь утверждают, что родное село Муромца – Карчево – совпадает с названием городка в Беларуси, и сам Илья – родом с тех земель. Как подтверждение этой теории – первое упоминание о богатыре от Кмита Чернобыльского – старосты белорусского города Орши, и упомянутые в былинах «грязи великие», через которые он пробирался на пути в Киев.
Впрочем, оставим кесарю кесарево: пусть поисками исторической правды занимаются специалисты. Историки Церкви сходятся на одном – угодник Божий преподобный Илия Муромец, по прозванию Чоботок, и Илья Муромец сын Иванович, также известный как Илья Моровлин (Муравленин, Муровец, Муромлян) – это один и тот же человек.
Жизнеописание будущего святого Православной Церкви изобилует яркими деталями. Так, богатырь, ставший в последствии монахом, не был сыном знатных родителей, а родился в простой крестьянской семье. Предание уточняет: его дед был ярым язычником и, не признавая христианство, порубил топором икону. С тех пор все мальчики в их роду рождались калеками.
Не миновала такая же участь и Илью – с детства он не мог ходить, и все попытки вылечить мальчишку не увенчались успехом, он оставался парализованным: «сиднем сидел Илия и не имел в ногах хождения», – говорит былина. Но, вопреки всему, парень не сдавался – полулежа упорно развивал руки, работал топором, рубил дрова, месил глину, чинил кожи, поднимал тяжелые ларцы. Ходить он по-прежнему не мог, но к тридцати годам его сила стала действительно пугающей.
И тут, как говорит житие, произошло нечто необъяснимое. Однажды в дом вошли нищие старцы-странники, «калики перехожие», и попросили парня подать испить «пива хмельного» «полтора ведра». Он пояснил, что не может ходить, но гости буквально требовали, и Илья, внезапно почувствовав силу, впервые поднялся на ноги. От этих же странников он получает благословение биться с врагами родной земли и предупреждение, что «смерть ему на бою не писана». Такая аллюзия на святую Троицу, или же, по другой версии, Христа с двумя апостолами сохранилась в дореволюционных изданиях былин. В советское время старцев-странников традиционно называли волхвами, чародеями или волшебниками.
Илья поступил на службу к князю Владимиру (очевидно, Мономаху) и стал княжеским дружинником – был «первый богатырь во Киеве», не знавший поражений.
В кратком житии преподобного указано его прозвище – Илья Чеботок, то есть сапожок. По преданию, половцы, ворвавшись в монастырь, где был богатырь, застали его врасплох, в момент, когда он обувался. Илия успел надеть только один сапог, а другим оборонялся от нападавших и разогнал их. Многочисленные былины в один голос подчеркивают благородство воина. Свою невиданную силу он использовал только для борьбы с врагами Отечества, для защиты русичей и восстановления справедливости. А обидчиков в то время хватало: степь дышала угрозой от печенегов – былинного «идолища поганого», в лесах рыскали соловьи-разбойники, «Жидовин проклятый» – Хазарский каганат нависал с другой стороны.
С «гласом народа» соглашались и ученые. Константин Аксаков в «Заметке о значении Ильи Муромца» писал: «Илья бьёт не охотно, а только в крайних случаях; а где нет этой неприятной для него необходимости, он только показывает безвредно свою богатырскую силу, чтобы заставить уступить себе».
Известнейший историк литературы и фольклорист 19 века Орест Миллер в труде «Илья Муромец и богатырство киевское» писал, что «характерной чертой богатыря Ильи Муромца является то, что он никогда не поддавался страстям, не соблазнялся ни красотой, ни золотом, ни властью, ни какой-либо личной сластью, что явно указывает на его аскетично-духовный образ жизни, сообразный иноческому».
Былины подтверждают такую характеристику уникального богатыря. Так, сам он на просьбу черниговцев стать их воеводой, отвечает: «Я простой русский богатырь, крестьянский сын. Я спасал вас не из корысти и мне не надо ни серебра, ни золота. Я спасал русских людей, красных девушек, малых деточек, старых матерей. Не пойду я к вам воеводою в богатстве жить. Моё богатство – сила богатырская, моё дело Руси служить, от врагов оборонять».
Можно предположить, что именно эти черты – скромность, миролюбивость, искренность – и вознесли Илью Муромца на пьедестал любимого героя народного эпоса, наряду с Алешей Поповичем и Добрыней Никитичем. Помните картину Васнецова «Три богатыря»? В легендах они совершают подвиги вместе, никогда и не встречаясь при этом в реальной жизни. Добрыня Никитич жил немного раньше – в Х столетии, Илья Муромец – в ХІІ-м, а Алеша Попович – в ХІІІ веке. В народном воображении временные рамки размылись, но память про героев осталась живой и яркой.
Еще одна легенда вспоминает, как богатырь едва ли не погиб в жестоком сражении и чудом остался жив. После этого он решил удалиться в монастырь и дать Богу обеты иночества, чтобы больше никогда не орудовать мечом. У стен Феодосиевого монастыря (нынешней Лавры), Илья сложил свои воинские доспехи, но так и не смог бросить меч, по преданию, забрав его с собой. Он принял постриг в обители (вероятно, во время игуменства преподобного Поликарпа Печерского (1164–1182)) и проводил все свои дни в посте и молитвах.
Однажды, когда враги подступили к монастырю, Илья снова взял в руки меч, но почувствовал, что ноги отказываются ему служить («Поскользит у Илейки ножка левая, Пал Илья на сыру землю…» – говорит былина) и получил смертельный удар в грудь.
«Прилетала невидима сила ангельска и взимала-то его со добра коня и заносила в пещеры во Киевски, и тут старый преставился, и поныне его мощи нетленные», – так описал народ кончину святого.
Защитника родной земли, по всей вероятности, похоронили с большими почестями – в так называемом богатырском приделе Софийского собора. Это подтверждают и документальные источники: в 1594 году в Киев прибыл Эрих Лясота – посланник Рудольфа II – императора священной Римской империи. Он посетил гробницу Ильи Муромца в богатырском приделе Софии. А уже в 1638 году мощи преподобного описал в своей книге «Тератургима, или чудеса, совершившиеся как в самом Печерском монастыре, так и в обеих его пещерах» инок Лавры Афанасий Кальнофойский, – очевидно, к тому времени святые останки уже перенесли в Ближние пещеры. Этот же инок и определил год смерти Илии Муромца – за 450 лет до написания «Тератургимы», т.е. около 1188 года.
В 1701 году паломник Иоанн Лукьянов так описал увиденное в Лавре: «Видехом храброго воина Илию Муромца в нетлении под покровом златым; ростом яко нынешние крупные люди; рука у него левая пробита копием, язва вся знать на руке; а правая рука его изображена крестным знамением».
Легенды легендами, но предание об Илье Муромце как богатыре и человеке недюжинной силы в 1988-1990 годах было подтверждено медицинскими и антропологическими исследованиями с применением новейших методик и сверхточной аппаратуры. Результаты оказались поразительными: в раке в Ближних пещерах Киево-Печерской Лавры с огромной долей вероятности почивал тот самый былинный богатырь. Единственное – датировка его гибели была установлена очень приблизительно – XI-XII век.
Ученые подтвердили, что исследуемый имел очень высокий для своего средневекового времени рост (177 см), исключительно развитую мышечную систему, в юности страдал заболеванием позвоночника. В частности, эксперты рассмотрели на позвонках скелета следы спондилоартроза, что позволяет говорить о перенесенном в юности параличе конечностей. Также ученые обнаружили несколько переломов рёбер и правой ключицы, а также сквозную рану руки и проникающее ранение груди, – это, очевидно, и стало причиной смерти богатыря в возрасте 40-55 лет. По методу реконструкции антрополога Михаила Герасимова криминалистом и скульптором Сергеем Никитиным был воссоздан скульптурный портрет Илии Муромца.
Украинский историк Сергей Хведченя реконструировал последний бой преподобного. Анализируя характер и возможное соответствие ран разным видам оружия, ученый сделал вывод, что Илия Муромец в этом сражении схватился сразу с двумя противниками. Им удалось сбить богатыря с ног, после этого нападавший пригвоздил его левую руку к земле, а второй – пронзил грудь копьём сверху вниз, попав в область сердца. К сожалению, не представляется возможным определить более точную хронологию получения этих ранений: были ли они получены до пострига богатыря в монашеский чин или позже, во время разрушительного нападения половцев на стольный град Киев. Нам не известны подробности о последних минутах преподобного, но каждый, кто побывал у мощей святого Илии, видел, что он и сейчас почивает в особенном молитвенном положении, сложив пальцы правой руки для крестного знамения.
В наши лукавые дни говорить об Илье Муромце стало не то, чтобы неудобно, но как-то не комильфо – слишком скользкая тема. Историки так и не определили, какой стране принадлежит честь называть богатыря своим сыном, и вместо них это взялись решать политики. Государственный комитет по телевидению и радиовещанию в 2017 году отнес ряд русских изданий сказок о богатырях, в частности, «Илья Муромец и Соловей-разбойник: сказки о русских богатырях» и «Богатырские русские сказки» в список запрещенных в Украине. Отечественные «специалисты» называют «привласненням історії» версию о Муроме как родине святого Илии, а спецслужбы обеих стран исподтишка редактируют – каждый по-своему – статьи о богатыре в Википедии. В свою очередь «Почта России» назвала точный адрес Ильи Муромца в ответ на попытки Минобороны Украины оспорить его место рождения: 602267, Россия, Владимирская область, город Муром, улица Коммунистическая, дом 33. По этому адресу находится театр-музей героя былинного эпоса, а гендиректор учреждения назвала попытки оспорить происхождение Ильи Муромца чушью.
И это – только вершина айсберга. В итоге – что после всех этих примитивных войнушек узнают и запомнят о преподобном Илье Муромце наши дети и внуки – зависит только от нас. Сможем ли мы сохранить память не только о невероятных подвигах богатыря, а еще и о его мужестве и благородстве, о храбром сердце, вместившим в себя и безмерную любовь к Отечеству, и еще большую любовь к Богу – вопрос риторический.
Святой Илия Муромец символически стоит на страже гражданского нового года. Как нельзя кстати 1 января государство дарит нам выходной день. Сумеем же прожить его с пользой – молитвенно вздохнем к преподобному святорусскому воину, под монашеской рясой которого даже сквозь столетия поблескивает богатырская кольчуга.
