Кочан капусты: за что воюют юродивые
Есть среди чинов святых особый вид подвига – юродивые Христа ради. Может быть, самый немногочисленный отряд. И совершенно удивительный.
Ни один человек не встает утром с мыслью: а дай-ка, сегодня стану чудотворцем, преподобным или мучеником. Если он, конечно, в своем уме.
А подвиг юродства – это добровольный и сознательный выбор. Юродивые отрекаются от будничного благоразумия, привычного образа жизни, терпят насмешки, издевательства и даже побои. Они выбирают кажущееся безумие ради истинной мудрости Божией. За подвиги терпения, поста, молитвы Бог дает им дары пророчества и чудотворения. Но это будет потом, а сначала…
Жили в Новгороде двое парней. Один родился на Софийской стороне у богатых горожан Максима и Иулиании, и был назван Николаем. Другой родился на Торговой стороне тоже у людей небедных, и назван Феодором. Обе городские стороны расположены по берегам реки Волхов и соединяются мостом. А времена-то были! 14 век. Войны кругом. Хоть Новгород не был захвачен Ордой, но дань ей платил. И со шведами воевал. Так что покоя у стен города не было, не было его и в стенах города. Удалые молодцы-новгородцы все силами мерялись: то софийские свалят торговых с моста в реку, то торговые – софийских. Говорят, только появление архиепископа с крестом могло остановить побоище.
Никола с Софийской стороны в сражениях участия не принимал, вслед за благочестивой матерью молитвы читал и беднякам помогал.
Феодор же с Торговой стороны – Священное Писание изучал. Запали ему в душу слова апостольские «Мы безумны Христа ради» (1 Кор. 4, 10), и стал он к подвигу безумства готовиться. Постился строго, по монастырям ходил, службы Божией не пропускал, милостыню раздавал. А пришло время, оставил дом и стал жить, как птица на воле, однако своей стороны Торговой не покидал.
А на Софийской стороне благочестивого юношу Николу уже чуть не за святого стали почитать. Он же, боясь такого почета, решился на добровольное безумие. Жил на улице, питался милостыней, терпел оскорбления.
Как Феодор с Николой встретились, нам неведомо, а только стали они вести между собой притворную войну. Когда один из них проходил на противоположную сторону, другой нападал на него и прогонял. Однажды один боярин пригласил к себе на Софийскую сторону Феодора, а тот отвечал: «Ни за что не пойду – там злой Никола побьет меня!» Но боярин упросил, и Феодор пошел. И как только он появился на Софийской стороне, Никола кинулся к нему, а Феодор, убегая, добежал до реки… и побежал по воде. Никола же бросил в него кочан капусты. Феодор кочан подхватил. Никола закричал: «Отдай кочан, он не твой, а мой!» Говорят, случай с кочаном повторялся еще не раз, за это блаженного Николу и прозвали Кочановым.
Есть в литературе такой прием «отстранение» – его применяют, чтобы вывести читателя из автоматизма восприятия. Это значит, показать что-то в непривычном свете, сделать это «странным».
Зачем им нужна была эта «притворная война»?
Есть в литературе такой прием «отстранение» – его применяют, чтобы вывести читателя из автоматизма восприятия. Это значит, показать что-то в непривычном свете, сделать это «странным». Например – мама-невеста. Правда, наш взгляд сразу меняется.
Так и с Феодором и Николой – блаженные, а дерутся, капустой кидаются.
Новгородские святые про «отстранение» не знали, но, как люди чуткие понимали, что если архиепископ с крестом увещевал шальных вояк с разных сторон города не враждовать, побоищ не устраивать и не уговорил их, то надо вразумлять другим способом. Показать им самих себя со стороны. Вот и стали они воевать за душу человеческую.
И заходили Феодор с Николой нарочно на чужой берег, и кричали друг на друга: «Не ходи, юродивый, на мою сторону, живи на своей!»
Может, не одну жизнь уберегли, не одну душу от греха кровопролития спасли.
С ветхозаветных времен добрый Бог использует этот способ образумить людей. Есть в книге пророка Иезекииля такой эпизод «И ты, сын человеческий, возьми себе кирпич и положи его перед собою, и начертай на нем город Иерусалим; и устрой осаду против него, и сделай укрепление против него, и насыпь вал вокруг него, и расположи стан против него, и расставь кругом против него стенобитные машины; и возьми себе железную доску, и поставь ее как бы железную стену между тобою и городом, и обрати на него лице твое, и он будет в осаде, и ты осаждай его. Это будет знамением дому Израилеву».
Представляете: лежит посреди дороги старец Иезекииль и играется в осаду Иерусалима. Юродивый!
Но надо же кому-то обличать пороки, предупреждать и тем предотвращать несчастья.
Когда Пабло Пикассо, прекрасный рисовальщик, берет в руки кисть и пишет «Гернику» с грудой разорванных и перемешанных тел, стен, это не значит, что он разучился рисовать.
К сожалению, мы непослушные и беспечные дети – мы гоним тех, кто говорит правду, смеемся над теми, кто предупреждает нас об опасности. Но это не значит, что времена пророков и юродивых прошли. Просто времена другие – другие и пророки.
Когда Пабло Пикассо, прекрасный рисовальщик, берет в руки кисть и пишет «Гернику» с грудой разорванных и перемешанных тел, стен, это не значит, что он разучился рисовать. Это значит, что он как художник, человек чутко и ярко воспринимающий происходящее в мире, не может написать красивую картину в 1937 году, когда мир и его красота рушатся. Он показывает свой «странный» взгляд на взорванный город, предупреждая зрителей о том, что совсем скоро мир будет подобен этой Гернике. Пишет, как юродивый, который первый раз в жизни взял в руки кисть.
Игорь Стравинский в своем «Плаче пророка Иеремии» использует метод додекафонии (техника музыкальной композиции, разновидность серийной техники, использующей серии из «двенадцати лишь между собой соотнесённых тонов»). На наш неискушенный слух это звучит странно, вроде немелодично. Снова это «странно» – чтобы обратить внимание, обострить слух. Осмыслить опыт эмиграции, как «вавилонского плена». И в результате, утешить соотечественников, ведь и «вавилонский плен» закончится.
Кинематограф тоже не отстает от «странных». Целые грозди фильмов жанра «апокалипсис» и «постапокалипсис» показывают нам совсем не «притворные войны» и их последствия. Это и прямо названные: «Апокалипсис» Мела Гибсона, «Апокалипсис сегодня» Френсиса Форда Копполы. Это и «Меланхолия» Ларса фон Триера, и «Матрица» Вачовски, и даже пресловутый «Терминатор», и им несть числа.
Так что, когда увидите какое-то странное арт-представление – спектакль, клип, фильм, выставку, не плюйте сразу через левое плечо. Присмотритесь – нет ли в этом мнимом уродстве – юродства. Вспомните святых блаженных Феодора и Николу, может, это кочаны капусты летят в нас, чтобы мы перестали, наконец, враждовать.
