Как правильно омывать ноги, чтобы не поломать позвоночник

В эти дни Страстной недели лучше молчать, чем говорить, но мне хочется нарушить это молчание и проговорить те мысли, на которые наталкивается моя душа каждый год во время этих святых дней.

Спаситель своим примером дал заповедь омывать ноги тем, кто меньше нас. Данная заповедь – единственная не понятая и не реализованная в жизни многих из нас. Крещение, Причастие, пост, молитва, борьба со страстями… Очень многое из этого мы, по крайней мере, стараемся делать. Но вот стремиться быть сзади, уступать и уже тем более унижаться до того, чтобы служить тем, кто ниже тебя – на это мало кто способен.

Дух соперничества, борьбы живет внутри каждого из нас. Уже со школьной скамьи и даже с детского садика нас учили стремиться к тому, чтобы быть первым, выйти в лидеры, быть лучше. Тех, кому это удавалось, нам ставили в пример, им давали грамоты, вручали медали. Тем, у кого не получилось победить в гонках, оставалось только завидовать. Дальше взрослая жизнь учила нас добиваться успеха, делая карьеру, бизнес, строя свою жизнь так, чтобы обогнать тех, кто рядом.

Не обошла эта беда и Церковь. Два креста с украшениями на шее – это сигнал о некоторой деформации церковной жизни. Но даже то, что есть – все эти «прото-», «архи-», звучат в переводе на светский язык как «супер». Когда я был молодым священником, мне представился некий маститый батюшка как «митрофорный протоиерей с отверстием». Я неделю думал, что это означает, пока знатоки мне не объяснили, что «отверстие» – это право служения при открытых Царских вратах. Я теперь сам «с отверстием» и чувствую, что со службой Великого Четверга это отверстие не гармонирует.

Логично было бы, пожалуй, при рукоположении давать все награды сразу, а по мере взросления в смирении потихоньку их снимать. Тем, кому удалось смириться до того, чтобы служить меньшим как старшим, искренне и от всего сердца, можно было бы оставить простой иерейский крест и спеть «Аксиос».

Но, наверное, греховная искаженность у нас такова, что другого понимания духовной жизни, кроме как победа в соперничестве, пускай и за церковные награды, мы не можем усвоить. А жаль… И это вот «жаль» я особенно остро чувствую в эти святые дни, понимая, насколько же далеко мы отстоим от Христа по духу жизни.

Теоретически нам как бы все понятно, но ведь только тронь меня, и откуда оно только полезет – и возмущение, и гнев, и все такое прочее. Казалось бы, чего проще – смирись, и все тут, Царство Божие у тебя в душе. Но вот, что парадоксально, смирение – самое сложное, что можно себе только представить в духовной жизни. Забежать с разгону на духовный Олимп – это можно. Набрать церковных вымпелов, значков, украшений, грамот, «отверстий» – это тоже можно, если постараться. А вот уступить дорогу бегущим и рвущимся вперед – ну никак.

Что мешает? Сказать «гордыня» – это просто и как бы понятно, но не до конца. Гордыня – это как? Наверное, это, прежде всего, – желание. С него все и начинается. Желание, чтобы ты был в центре внимания, чтобы прожектора светили на тебя, а удовлетворение этого желания дает душе сладость. Поиск этой сладости, желание ее удовлетворять являются главной движущей силой гордыни. Когда мы этого не получаем, в душу входит пустота, комплекс неполноценности, уныние и даже отчаяние. Удовлетворение гордыни спасает нашу душу от подавленности и чувства нереализованной цели жизни личности. Дух соперничества и беготни за признанием невозможно отключить механически, просто сказав себе «стоп» и остановившись. Если это сделать, в душу войдет такой мрак и пустота, что лучше бы этого никогда не делать.

Исключить вечную погоню за своей значимостью в глазах других можно только одним способом – найти что-нибудь слаще удовлетворения своей самости. В самом деле, то, что нас окрыляет, вдохновляет, заставляет двигаться и бежать вперед ради признания наших заслуг, на поверку оказывается бумажной бутафорией. В действительности же есть только несколько человек, которые способны искренне радоваться вашим успехам. Это, как правило, родители и самые-самые близкие и родные люди. У большинства «других» ваши «успехи» вызывают совершенно другие чувства и эмоции.

Удовлетворение гордости, самости, чувство превосходства – это очень сладкая вещь, от которой тяжело отказаться, не попробовав чего-то более привлекательного. Это «более» можно было бы также обозначить одним словом «смирение», но и оно останется нам малопонятным. Что же это за сладость?

Представьте, что на улице дождь, слякоть, прохожие прыгают через лужи и ежатся от холодного пронизывающего ветра. А вы в это время сидите в теплой комнате или на кухне и смотрите в широкое окно. У вас в руках чашечка кофе, вкусный бутерброд, на плечах мягкий плед, вокруг покой, тишина, чувство безопасности, уюта, приятного комфорта. На контрасте с уличной непогодой это особенно хорошо ощущается. И вам не надо выходить в этот дождь, шлепать по лужам, набирая в обувь воду, мокнуть на остановке, потому что все, что нужно для счастья, у вас под рукой. Кофе, бутерброд, кот, книга, мягкое кресло.

Теперь все, что вы почувствовали из этого контрастного рассказа, умножьте на миллион, и получите слабое представление о том, что такое смирение. Человек, который надкусил от пирога Благодати хотя бы крошечку, перестает участвовать в марафонском беге длиною в жизнь за признанием. Это ему уже не нужно. Когда в душу входит мир (ирини), то уже ничего не нужно, потому что все, что нужно, уже есть внутри. Тихая радость, светлая грусть, музыка Неба, красота звезд Небесного града. В этом состоянии человек хочет только одного – любить. А любить можно только служа, будучи полезным, не требуя ничего взамен и даже не помышляя о том, чтобы искать в этом какую-то выгоду.

Жаль, что мы тратим всю свою жизнь на то, чтобы изучать условия игры в соперничестве, бежим без оглядки к неведомой цели, стараясь быть если не впереди, то хотя бы не сзади, а там, за горизонтом бытия, в качестве награды за этот бег нас ждет пустота.

Полнота же в другом – в том, чтобы взять полотенце, препоясаться и омыть ноги тем, кто рядом с тобой идет по жизни.