Почему меня больше не интересует научное богословие
24 января – Международный день образования, установленный Генассамблеей ООН.
Каким-то образом в лексику нашего языка давным-давно влезло одно, на мой взгляд, досадное недоразумение. Академии и семинарии были названы «духовными школами». Но к духовности они на самом деле не имеют никакого отношения, потому что там этому не обучают, там дают знания.
Духовность относится к сердцу, а образование − к рассудку. Их можно называть религиозными православными школами, в лучшем случае богословскими, в схоластическом и, по сути, светском значении этого слова. Духовности учит духовник, а знания дает учитель.
Надеюсь, что я имею право об этом говорить, потому что в свое время, много лет тому назад, я принимал участие в разработке концепции богословского образования для светских вузов. Впервые в Украине нами был разработан учебный план, ОПП, ОКХ для бакалавриата по богословию. Также впервые была создана выпускающая кафедра в одном из вузов.
На этом пути я прошел все необходимые этапы с получением ученой степени, звания, много лет работал заведующим кафедры богословия.
Но, может быть, мой опыт поможет другим людям избежать тех ошибок, которые я совершил на этом пути.
Мир богословских знаний, когда я в него начал погружаться, будучи еще студентом педагогического университета, изумил меня своей красотой, глубиной и разнообразием. Мне было интересно все. Это было похоже на страстное увлечение, в которое ты окунулся с головой. Очарованный этим дивным миром, мой любопытной ум хотел знать все больше и больше. Он был похож на прожорливую свинью, которая готова есть все, всегда и при этом не насыщаться, потому что ей нравится сам процесс еды.
Так прошло много лет. Я узнал и изучил много всего, но при этом понимал, что все это было понято и усвоено умом, а я, мой дух, моя сущность не претерпели при этом никаких положительных изменений. Скорее наоборот, мое духовное состояние желало лучшего.
Постепенно я стал осознавать, что научная эрудиция никак не связана со спасением. Она, напротив, отняла у меня лучшие годы жизни.
В душе стало созревать стойкое неприятие, вплоть до отвращения, продолжать и дальше стремиться к накоплению знаний.
Не знаю, к какому бы результату я пришел, если бы милосердный Господь не познакомил меня со старцем Симоном (Безкровным). Этот человек стал для меня не просто духовником, а отцом, к которому я чувствую глубочайшую любовь и признательность. Собственно эта встреча и изменила всю мою жизнь.
Я наконец понял, что искать ответы о смысле жизни нужно там, где пребывает Сам Христос, в нашем сердце, и спрашивать у тех, кто Христа знает лично, а не у тех, кто о Нем много прочитал. Теперь пришло время идти обратным путем, на каждой из ступеней которого нужно выбрасывать то, что за все прожитые годы успел накопить мой умственный эгоизм.
«Свет пришел в мир» (Ин. 12:46), чтобы всех нас сделать светом вечного духа.
Но мы предпочли искать свет в книгах о свете. Но поскольку даже эти тексты мы читаем по системе Брайля, при помощи ассоциаций, не имея личного духовного постижения, то неизбежно начинаются споры, так как каждый понимает прочитанное по-своему. Есть две разновидности богословов. Одни умные и эрудированные, другие духовные и мудрые. Первые живут своим пониманием, вторые − Божественной благодатью.
Эрудированных много, а духовных, к сожалению, единицы. Все, что я приобрел на первом пути – это ясное, уверенное и обоснованное понимание того, что я ничего не знаю. Если кто-то решил, что он понял тот или иной догмат нашей веры, это говорит лишь о том, что он его не изучил достаточного глубоко. То же касается и светской науки.
Все наши знания о мире и человеке, при всей кажущейся глубине, на самом деле поверхностны. Да, это понимание несколько отличается от того, когда человек вообще ничего не знает, но сути это не меняет.
Все наши знания и представления о Боге условны. То, что мы можем о Нем на самом деле знать, возможно только пережить и усвоить сердцем, но для этого не обязательно прочитать библиотеки книг.
Преподобный Софроний (Сахаров), человек, получивший очень хорошее образование, утверждал, что одно только внимательное и сосредоточенное произношение молитвы «Отче наш» незамедлительно спасает человека.
Симона Вейль писала о чтении молитвы «Отче наш» так: «Бесконечная сладость этого текста захватила меня настолько, что несколько дней подряд я не обходилась без того, чтобы не повторять его снова и снова. Уже начальные слова этой молитвы порой исторгают мой дух из тела и перемещают его в какое-то другое место за пределами пространства, в бесконечность второй или третьей степени. Иногда я чувствую присутствие Христа лично, с реальной, ясной и преисполненной любви достоверностью».
Те, кто утвердился в безмолвии, говорят о том, что им достаточно бывает произнести первые два слова молитвы «Отче наш» и непрестанно оставаться в тишине духовного сердца.
Такое же состояние спасения они переживают и тогда, когда с полным доверием и всеобъемлющим чувством всепоглощающей любви произносят всем своим сердцем всего лишь одно слово: «Иисусе». И этого достаточно для того, чтобы погрузиться в непреходящий и нескончаемый мир Божественной благодати.
Но нужно сказать, что к таким результатам приходят истинные богословы, обладающие большой духовной зрелостью, которых во все времена было очень мало.
Книжные знания растекаются по множеству приток, в разных направлениях, каждое из которых имеет свою полноводную глубину и широту. Они как бы расплываются в разные стороны. Духовные же знания, наоборот, стекаются к одной цели, сужаются и фокусируются на Едином, которым и является наш Бог. Там они обретают свою полноту и завершенность. Господь ведет нас Своим промыслом к истинному богословию, которое есть опытное богопознание.
Тот, кто это понимает, в качестве учителей нанимает пост и молитву. А тому кто, не имея аскетический жизни, искренним сердцем хочет стать богословом, Господь в качестве учителей посылает скорби и болезни.
Истинные богословы учат тому, что к смерти нужно готовиться прежде, чем начнешь умирать, иначе страх парализует ум полностью. Но кто обращает на это серьезное внимание?
«Так называемая смерть − это последний шанс избежать смерти и соединиться с Богом. Кто же с Ним соединяется в этот столь важный момент? Тот, кто старался помнить о Нем всю свою жизнь» (старец Симон Безкровный).
Каждый знает, что тучная пища в большом количестве вредит телу, которое приобретает избыточный вес. Но кто знает о том, что избыточные знания точно так же перегружают ум, делают его тучным, самодовольным и даже агрессивным.
Многознание – лучшая пища для эгоиста, питаясь которой он уже никогда не сможет приобрести никакого духовного рассуждения, и тем более Богопостижения.
Поиски смысла жизни нельзя сводить к накоплению различного рода ненужных сведений. Между профессором ботаники и профессором богословия нет никакой разницы. Каждый из них накопил огромную сумму знаний, утучнил свой ум, но забыл о необходимости питать свое сердце. Это может показаться странным, но опыт жизни очень часто говорит о том, что чем больше в нашем уме информации о спасении, тем дальше мы отстоим от самого спасения. Потому, что спасение не в уме и знаниях о нем, а в чистом сердце и благодати.
Поэтому мы и просим у Бога: «Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей» (Пс. 50:12). Чистое сердце, единое со Христом, становится нашим вечным неотъемлемым христианством.
Я не хочу, чтобы читатели поняли меня превратно. Конечно же, знания, в том числе и книжные, важны. Безусловно, тем, кто решил посвятить свою жизнь служению Богу, очень важно получить базовые основы в области разных богословских дисциплин. Но по своему, уже тридцатилетнему опыту священнического служения, могу сказать, что 80 процентов тех знаний, которые получают студенты семинарий и академий, на приходском служении им никогда не понадобятся.
Образование ценно не только тем, что дает знания, но и тем, что приучает к дисциплине, развивает мышление, понуждает думать и рассуждать. А это очень важно.
Тот же старец Симон (Безкровный) – человек глубочайшего ума и величайшей эрудиции. Это касается не только его богословских, но и светских знаний. Да и все духовные чада старца, которых я знаю, это люди незаурядные и получившие блестящее образование, притом не одно. Речь в данной публикации идет о другом.
Если брать аналогию со светской системой образования, то я бы сказал, что все, что мы изучаем, начиная от семинарии и заканчивая академиями, аспирантурой и учеными степенями и званиями – это лишь начальная и средняя богословская школа (первый – восьмой классы). А все, что выше (старшие классы, вузы и далее) – это уже высшая духовная школа. И разница между ними такая же, как между теоремой Пифагора и гипотезой Пуанкаре.
«Как только ты с помощью благодати постигнешь свой собственный дух, ты увидишь новый мир и новую землю. Как только ты соединишься со Христом в своем собственном сердце, ты увидишь славу Божию. Есть земное притяжение, притяжение мира, с его шумом и возбуждением. А есть святое притяжение нашего сердца. Святое притяжение сердца − это безмолвный голос Бога, зовущий нас довериться Ему и принять из Его рук спасение» (Старец Симон Безкровный).
