400-летие восстановления иерархии: борьба православных за выживание
В этом году Украинская Православная Церковь на официальном уровне празднует 400-летие восстановления православной иерархии. Еще весной в Киевской духовной академии планировалось проведение приуроченной к данному событию конференции, но карантин не позволил этого сделать. Что ж, давайте тогда хотя бы вспомним о том, что произошло 400 лет назад.
Начать нужно с истории происхождения униатов. В середине XVI столетия в Литве довольно активную работу разворачивают иезуиты. В Вильнюсе они организовывают школу и монастырь, первым настоятелем которого был довольно одиозный Петр Скарга. Он поддерживает польского короля Стефана Батория в Ливонской войне против Руси. В это же время иезуитские служители становятся капелланами польской армии и активно занимаются прозелитизмом. Такая ситуация сильно импонирует папе и, после неудачных попыток открытого окатоличивания славянских православных народов, эта инициатива начинает реализовываться в форме унии. Иезуиты, со свойственной им ревностью, включаются в пропагандистскую работу по дискредитации православного духовенства, а под давлением польских королей на Киевскую кафедру возводятся, мягко говоря, личности малоприятные.
После низложения, в 1589 году, развратника-митрополита Онисифора Петровича Девочки, Константинопольский патриарх Иеремия возводит на Киевский престол Михаила Рогозу, обладавшего весьма сомнительной репутацией. Понимая, что Рогоза может натворить неприятностей, патриарх, для присмотра, вопреки канонам параллельно поставляет еще и своего местоблюстителя Кирилла Терлецкого. Но и здесь Иеремия допускает ошибку, так как Терлецкий мало того, что был епископом, любившим хорошенько погулять, но также вместе с Рогозой был сторонником проводимой Римом униатской политики, приобретшей к концу XVI столетия широкий размах.
Интересно, что тот же патриарх Иеремия, в этом же 1589 году, возводит митрополита Московского Иова в патриаршее достоинство. Но при всем положительном значении это событие лишь подстегнуло польского короля Сигизмунда III к более активному и агрессивному окатоличиванию подчиненного ему православного народа. В итоге, в результате ряда событий 12 июня 1595 года состоялся первый Брестский собор, на котором Терлецкий и присоединившийся к нему епископ Владимирский и Брестский Ипатий Поцей, составляют письмо к папе Клименту VIII с просьбой присоединения их к католической церкви. Через пять месяцев в Ватикане, в торжественной обстановке, состоялось завершение унии и эти два предателя Православной веры присягнули на верность «папской туфельке». После некоторых колебаний к ним присоединяется и Рогоза.
Не смотря на действия изменников, основной отпор унии поднялся с низов – простого народа и рядовых священников, на их строну стали епископ Львовский Гедеон (Балабан) и митрополит Исаия Копинский. Большая часть православной шляхты подали протест королю Сигизмунду против унии, но тот решил довести дело до конца, в результате чего в Бресте был созван специальный собор. Рогоза объявил о начале его работы 8 октября 1596 года, но реально епископы-униаты и их католические друзья съехались на два дня раньше, дыбы по прибытии своих противников поставить их перед свершившимся фактом. В итоге, со стороны митрополита Михаила Рогозы, все верные православной Церкви были преданы проклятию, отлучены, а духовенство «лишено» сана. Киевская митрополичья кафедра оказалась обезглавленной.
Такое положение дел оставалось вплоть до 1620 года, когда в средине Великого поста в Киев прибывает Иерусалимский патриарх Феофан III. Политическое положение Польши на тот момент было весьма сложным. Внутри государства неистовствовали униаты, что вызывало сильные волнения со стороны притесняемых православных русских и литовцев, да еще и поддерживаемых казаками. А извне угрожали войной Россия, Швеция и Турция, тягаться с которыми поляки не могли. Исходя из сложившейся ситуации православные, в особенности Виленское Свято-Духовское братство, приезд патриарха Феофана сочли удобным моментом для восстановления иерархии.
В мае 1620 года должны были открыться заседания чрезвычайного польского сейма. Представители Виленского братства, заручившись поддержкой казаков, начали продвигать идею о том, чтоб на сейме был положительно решен вопрос в пользу свободы православного исповедания веры и восстановления иерархии. С этими предложениями к королю Сигизмунду прибыли послы из православных областей Польши. Когда тот узнал, чего они хотят, то произнес свою знаменитую фразу: «Скорее я лишусь короны, чем дам вам иерархию».
Наконец начались заседания сейма. Слово взял королевский секретарь и западнорусский духовный писатель Лаврентий Древинский. Он произнес довольно эмоциональную речь о бедствиях православных народов и закончил ее резкими угрозами. Когда эти угрозы повторили послы гетмана Конашевича-Сагайдачного, то Сигизмунду пришлось переменить свою риторику, отказаться от произнесенных им ранее слов и позволить патриарху Феофану рукоположить иерархов. Естественно, что православные поспешили с избранием новых епископов. Митрополитом Киевским был поставлен благочестивый Иов (Борецкий), архиепископом Полоцким – Мелетий (Смотрицкий), епископом Владимирским – Иосиф (Курцевич), епископом Луцким – Исаакий (Борискович), епископом Перемышльским – Исайя (Копинский), епископом Холмским – Паисий (Ипполитович) и епископом Пинским – Авраамий (Стагонский).
Патриарх Феофан разослал еще и послания православным монастырям и городам, где хвалил народ за стойкость в исповедании веры, а также облегчил совесть казаков за то, что они, вместе с польским королевичем Владиславом ходили войной на единоверную Москву. Уезжая и прощаясь с Западнорусскими землями, патриарх написал также увещательную грамоту, в которой призывал благословение Божие на православный народ, и провозглашал анафему на ушедших в унию епископов, священство и мирян, как живых, так и мертвых. Интересно, что он, в случае смерти митрополита Киевского, повелевает тот час же избирать нового, без согласования с патриархом Константинопольским, в виду трудностей сношения с ним, а также тяжести положения православных в Польше. Суммарно, в Западнорусском крае, патриарх Феофан пробыл десять месяцев и с почетом, в сопровождении казацкой охраны, уехал за пределы Речи Посполитой.
Описанные события сильно ударили по позициям униатов, надеявшихся в скорейшем времени уничтожить православие на территории Польши и Литвы. Униатский «митрополит» Иосиф Рутский, крайне ненавидящий православных, «накапал» Сигизмунду, что патриарх Феофан не патриарх вовсе, а самозванец и турецкий шпион, а поставленные им епископы – возмутители народа. Уже в феврале 1621 года король приказывает схватить всех православных епископов и в марте издает универсал, согласно которому повелевалось «верным подданным разведывать, где находятся эти подозрительные люди (признавшие иерархию), хватать их вместе с товарищами как шпионов и возмутителей республики, заключать в темницы и по мере вины наказывать в урок всем шпионам и изменникам Речи Посполитой».
Великий пост 1621 года, для православных Польши и Литвы стал трагичным. Их арестовывали, сажали в тюрьмы, пытали. Как и следовало ожидать, сильно пострадало Виленское братство. Один из его членов тогда писал: «Столь сильный открылся вдруг пожар, такой бурный зашумел вихрь, такая страшная засвирепствовала буря в Вильне, как будто перед днем Страшного Суда Господня. Отцов разлучали с детьми, жен с мужьями, везде по домам, на улицах, на рынке только слышно было: «Изменники! Изменники! Русь нечестивая!». Гонения были весьма жестокими.
Борьба православных за свои права продолжалась еще более десяти лет, вплоть до смерти короля Сигизмунда, который никак не хотел идти на уступки и все время содействовал униатам в их бесчинствах, но это уже отдельная большая история. Самое главное, что поставленная патриархом Феофаном иерархия больше уже не прерывалась.
