Священномученик Илья Четверухин – духовное чадо старца Алексия Зосимовского
18 декабря Церковь отмечает день памяти священика Ильи Четверухина. Любимое чадо старца Алексия Зосимовского, он вошел в Небесные обители тернистым путем мученичества.
Родился Илья в семье учителя в 1886 году. Окончив с золотой медалью мужскую гимназию, поступил на историко-филологический факультет Московского университета. Здесь к нему пришел глубокий интерес к духовной жизни. Читая книги Святых Отцов, Илья видел огромную разницу между тем, как живут его современники, и тем, чему учат Священные книги. Безверие, цинизм, революционные идеи стали прорастать во все поры жизни тогдашнего русского общества. Илья чувствовал, что близится страшная развязка этой трагедии, но он не мог себе даже представить то, что ему самому придется пережить.
В 1906 году Илья становится духовным чадом старца Алексия Зосимовского. В 1907 году, закончив экстерном духовную семинарию, молодой человек поступает в Московскую духовную академию. Через год в 1908 году он венчается с Евгенией Грандмезон, которая станет его верным другом и спутником до самой мученической кончины.
Благословляя Илью и Евгению на жизненную дорогу, старец Алексий сказал: «Я вам не желаю ни богатства, ни славы, ни успеха, ни даже здоровья, а мира душевного. Это – самое главное».
По окончании МДА в 1911 году Илья был рукоположен в священнический сан. Наступают годы революционного террора.
Некогда богатый Николо-Толмачевский храм, в котором служил отец Илья находился в очень бедственном состоянии. Ни дров, ни муки, ни свечей, ни масла для лампад, ни церковного вина – ничего не было. Буквально чудесным образом удавалось добывать все необходимое для богослужения. Несмотря на все трудности, отец Илья решил служить каждый день.
Благодаря его молитвенности и личному духовному обаянию в храме стало появляться все больше прихожан. Практика Иисусовой молитвы, частые исповедь и причастие стали основным ядром духовной практики прихожан Николо-Толмачевского храма.
В то время, когда в храме шла глубокая духовная жизнь, напротив церкви в бывшем здании церковноприходской школы, превращенной в атеистический клуб им. Карла Маркса, шла активная антирелигиозная пропаганда. В большие церковные праздники возле храма собиралось шествие с богохульными транспарантами, в адрес молящихся неслась матерщина, а во время крестных ходов летели камни.
Первый арест отца Ильи последовал в 1923 году, когда священника продержали в тюрьме три месяца. Впервые в жизни он столкнулся со шпаной, с уголовниками, но увидел также и исповедников веры Христовой. Особенно сильно его потрясла встреча с епископом Лукой (Войно-Ясенецким). Батюшка увидел мир, о существовании которого он раньше даже не догадывался, живя своей обособленной жизнью.
По выходе из тюрьмы, несмотря на голод и крайнюю нищету (в семье у него тогда было уже шестеро детей), отец Илья продолжал служить каждый день. Матушка за неимением обуви часто ходила на службу в обмотках из тряпок на ногах. Она ежедневно утром и вечером была в храме. Получив музыкальное образование и обладая хорошими способностями, матушка и читала, и пела, и регентовала. Часто, перекрестившись, она произносила с благоговением: «Слава Богу за все!». Все беды, все испытания она принимала, как из рук Божьих.
В 1929 году храм закрыли и разобрали, а через год арестовали и священника.
В одном из институтов, где работали духовные чада отца Ильи, проводили собрание, посвященное борьбе с вредителями. После собрания было предложено принять резолюцию с требованием смертной казни для политических врагов. Верующие люди отказались голосовать. За это их не только уволили, но и арестовали. Следствие установило у какого священника они опекаются, и создало дело об организованной антиреволюционной банде во главе со священнослужителем.
За отцом Ильей пришли поздно ночью. Он стал собираться с молитвой. Матушка спросила батюшку:
– Что ты сейчас чувствуешь?
– Глубочайший мир, – ответил он.
В тюрьме отец Илья был помещен в небольшую общую камеру, где было столько людей, что на полу между нар лечь было негде, и он спал на заплеванном, грязном полу под нарами. В 1930 году отца Илью приговорили к трем годам заключения в ИТЛ. Страшные условия, холод, голод, издевательства не сломили дух священника. «Я здесь не унываю, и ты не унывай», – писал он своей матушке. Были ситуации, когда от страшной боли во всем теле он не мог даже пошевелиться. Горькие слезы лились из его глаз. Но батюшка вспоминал о страданиях Христа и говорил себе: «Нет, Господи, хотя бы я умирал в моих страданиях, я никогда не перестану молиться и верить Тебе».
Одному Богу известно, что происходило в его душе в эти годы. В январе 1932 года отца Илью оклеветали и посадили в изолятор на двадцать дней. Помещение было не отапливаемое, окна выбиты, вокруг бегали крысы. И вдруг в этом адском месте, на грани полного отчаяния, безнадежности и неминуемой смерти, его посещает Бог, и отец Илья обретает мир души. «Обретут покой только те, кто научился кротости и смирению», – записал он в своем дневнике.
Отец Илья чувствовал, что выйти из лагеря живым ему не суждено. Он писал своей матушке:
«Из твоих писем видно, что ты часто занимаешься совершенно бесполезным занятием: считаешь дни, сколько прошло со дня нашей разлуки и сколько еще осталось до дня моего возвращения домой. Я этого не жду. Я уверен, что в вечности мы будем с тобой вместе, а на земле нет. Здесь я прохожу вторую духовную академию, без которой меня не пустили бы в Царство Небесное. Каждый день я жду смерти и готовлюсь к ней».
С одной стороны священника окружала шпана, насилие, бесчеловечное отношение, голод, побои; с другой он видел вокруг себя немало людей, которые через страдания очистили и освятили свою душу. Богословское образование ума в лагере переплавлялось в духовное образование сердца. Именно здесь, в лагере, отец Илья всей душой полюбил Христа. «Нет Его краше, нет Его милее», – говорил он своим собратьям.
Сам лагерь батюшка стал воспринимать как монастырь, в котором его душа очищается от всякой скверны. Незадолго до своей гибели батюшка сказал такие знаменательные слова: «Я тут стяжал мир души. Я многого лишился в жизни, я уже не страшусь никаких потерь, я готов каждый день на смерть, я люблю Господа и за Него я готов хоть живой на костер».
А на следующий день отец Илья заживо сгорел на пожаре.
Матушка Евгения увидела после его смерти сон, в котором отец Илья и преподобный Алексий Зосимовский вместе молились у престола Божия в Его Небесном Царстве. Духовник и его любимое чадо снова встретились для того, чтобы никогда больше не разлучаться. Матушка написала книгу о старце Алексие Зосимовском и прожила, по словам очевидцев, преподобническую жизнь, о которой нужно писать отдельное повествование. Она обрела покой в Небесных обителях в 1974 году. Теперь вместе со своим мужем она наслаждается вечным светом Пресвятой Троицы.
Все случилось так, как и обещал ей отец Илья. Вместо временного, земного счастья они обрели вечное небесное.
