Слово о том, кто шел впереди Господа
20 января, на следующий день после Богоявления, Церковь празднует Собор Иоанна Крестителя, Предтечи Господня.
В очень неспокойное время приходится нам встречать Крещенские праздники. В истории Римской империи тоже было такое сложное время, когда вся жизнь была подчинена политике и ложным религиям (как ныне – расколам и сектам), а зло достигло невероятных масштабов.
Мир, утомленный бесправием и насилием, тщетно вопрошал философов и учителей о тайне жизни и смерти, добродетели и откровении. Сам иудаизм, изменивший своему предназначению, находился в духовном коллапсе, не умея ничего более предложить человечеству. Никогда еще не было более критического момента в истории человечества: все чувствовали, что мир зашел в тупик и без посторонней помощи Великого Учителя жизни ему уже не выйти.
Откровение о Машиахе в иудаизме существовало давно, и оно также питалось предсказаниями пророков и наставлениями учителей. Но и вне иудаизма в лучших людях языческого общества чувствовалось страстное желание получить свободу от греха через Желаемого веками Спасителя и Избавителя.
Напряженное ожидание разрешилось для племен и народов вестью с Неба – которое и было названо Благой Вестью, или Евангелием. Воплощенное Евангелие – это Сам Христос («Я есть истина» Ин.14:6), Который провозгласил программу Божественного Манифеста в Своей Нагорной проповеди. И она войдет в кричащее противоречие со всем тем, что несла тогда миру философия и языческая мудрость.
Предвосхищая полноценное служение Спасителя, на исторической сцене мира появляется фигура праведного мужа – Иоанна Крестителя: «В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской, и говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное. Ибо он тот, о котором сказал пророк Исайя: «…глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему». Сам же Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих; а пищею его были акриды и дикий мед» (Мф. 3:1-4).
Жизнь Иоанна Крестителя была по факту первой формой монашеского жительства...
Между тем картина мрака и морального разложения в мире все сгущалась. Иоанн Креститель всем своим видом говорил об иных духовных ценностях, разрушая известную т.н. «формулу греха»: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская (1Ин. 5:16). Именно на ней споткнулись когда-то наши прародители, Адам и Ева. За что и были изгнаны Богом из Рая.
Жизнь Иоанна Крестителя была по факту первой формой монашеского жительства, вызов миру во всей его кричащей мишуре и суете. Он был один, он ничего не имел («…обнищал ради нас, дабы мы обогатились его нищетою» 2Кор. 8:9), и он служил людям в смирении и послушании Тому, Кто больше его. Так он сокрушал «формулу греха» своим аскетическим подвигом жизни.
Иоанн Креститель всем своим видом говорил, что не в богатстве, не в роскоши, не в славе человеческой и не в земном могуществе следует искать пути к Богу и к счастью. Все это только призрак и обман. Пустыня лучше царских чертогов, ибо ее вечная тишина и гармоничное однообразие не развлекают ум и позволяют всецело погрузиться в созерцание дел Божиих и подлинное Божие величие.
Власяница лучше дорогих тонких тканей и роскошных нарядов, ибо она не разнеживает тела, но, изнуряя его, делает покорным рабом духа. Скудная пища пустыни лучше изысканных яств, ибо она не будит в человеке сладострастия и похоти. Суровая жизнь среди природы лучше праздного, ленивого существования власть имущих и богатых, ибо она закаляет волю для подвига. Отречение от мира лучше привязанности к миру, ибо ничем не связанный, свободный духом человек может служить Богу всем существом своим.
Зачем захотел и потребовал Спаситель от Иоанна крещения в Иордане?
Иоанн Креститель – это ключевая и главная фигура праздника Крещения. Однако он был лишь Предтечей. Сильнейший шел за ним. Именно этот Сильнейший будет крестить не только водою, но Духом Святым. Однако же этот Сильнейший приходит и Сам крестится от Иоанна, этим самым удостоверяя правду пророчества Крестителя: вот, Тот Самый, о пришествии Которого я вам возвещал… Я недостоин развязать даже ремень обуви Его.
Зададимся вопросом: зачем захотел и потребовал Спаситель от Иоанна крещения в Иордане? Вот два возможных ответа Церкви: Христос отождествлял Себя со всеми людьми, всеми без исключения, в том числе и грешниками, нуждающимися в оправдании и возрождении. То есть с каждым из нас… Он пришел не судить мир, а спасать его, «…обнищать ради нас, дабы мы обогатились Его нищетою» (2Кор. 8:9), и, соединившись с нами, став одним из нас – сделать нас участниками Своей совершенной и безгрешной жизни. Пришел наполнить нашу жизнь дыханием неба. Эта формула в богословии звучит как «от кенозиса – к теозису».
«Вот Агнец Божий, берущий на себя грехи мира» – скажет про Него Иоанн Креститель. Он «…стал подобен нам во всем кроме греха» - говорит Слово Божие. Христос должен был вызвать в нас духовный и нравственный кризис, заставить людей увидеть свой грех и зло, ужаснувшись при этом, и пожелать всем сердцем освобождения от них. А выше мы сказали, какой нравственный кризис переживало общество до Его пришествия в мир.
Проследим и второе значение этого праздника. Вода, как известно, один из древнейших религиозных символов, где в библейской текстологии она символизирует саму жизнь (Ис. 35:6-7). Поэтому у древних евреев были столь часты ритуальные омовения. Крещение Иоанново по форме было похоже на эти ритуальные омовения, а по смыслу было приготовлением к встрече со Христом: «Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему» (Мрк. 1:3). Поэтому Христос, будучи безгрешен и чист, для того вошел в воды Иордана, чтобы Своим погружением освятить эти потоки реки, наполнив их Своей энергией и силой, сделав их животворными и живоносными. Мы видим, что в Таинстве Крещения тоже освящается вода, когда читаются соответствующие молитвы и призывается на нее Святой Дух.
Следует заметить, что заповедь Христа о необходимости креститься всем верующим в Него (Мф. 28:19), предполагает определенное чинопоследование этого Таинства: предварительное научение, именуемое «оглашением», троекратное погружение в воду, произнесение крещальной формулы «во имя Отца, Аминь. И Сына, Аминь. И Святого Духа, Аминь».
124-е правило Карфагенского Собора (IVвек) содержит анафему на тех, кто отвергает необходимость крещения, в том числе новорожденных детей. Нам следует знать, что благодать Божья, получаемая в этом Таинстве – это залог, семя, которое будет прорастать в человеке и многообразно проявляться на протяжении всей его жизни, если он будет пребывать в Церкви и стремиться исполнять заповеди Божьи.
