В чем трагедия нынешней лжецерковности
Кто-то думает, что знания о Боге находятся в книжках, о Нем написанных. А в это время Бог ждет нас в нашем собственном сердце. Дождется ли?
«Каждому же из нас дана благодать по мере дара Христова... доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф. 4:7-13). Когда я читаю эти строки воскресного апостольского чтения, то в уме невольно возникает образ моего доброго, любимого старца Симона Безкровного. Человека, который уже достиг этого «полного возраста Христова», став «мужем совершенным». Человека, который научился любить не только людей простых, смиренных, чутких душой, но и тех, кто считает себя «премудрыми» и «сложными», кто безнадежно запутался в своих страстях и связанных с ними нескончаемых «проблемах». Человека, через сердце которого беспрепятственно льется поток благодатной любви.
Но что же делать таким как мы? Тем, кто от земного уже оторвался, а к небесному еще не пришел? Кто завис между небесным и земным в пустоте беспросветного одиночества? Кто не хочет заставлять себя снова и снова выжимать из себя любовь, а желает чисто, по-детски любить Бога и людей, но не умеет этого? Ведь на самом деле наивно думать, что через покаяние Бог возвращается к нам обратно. Нет, это мы возвращаемся к Нему, находя снова Его милость и благодать. Бог же, как был, так и остается неизменным. Он, как и прежде зовет нас на другой берег, к Новой Жизни, туда, где мы только и можем обрести истинную свободу. Находясь на этом берегу, мы остаемся рабами своей ненависти и своих привязанностей.
Любое активное неприятие – это тоже привязанность. И чем больше его в нас, чем сильнее мы негодуем, тем крепче наши узы, тем надежнее цепи, которыми нас связали.
Не так давно старец мне открыл одну важную истину, на которую я никогда не обращал внимания. Не только то, что мы любим, к чему страстно стремимся, что нас манит и влечет, делает нас своими рабами, но и то, что мы ненавидим. Потому что любое активное неприятие – это тоже привязанность. И чем больше его в нас, чем сильнее мы негодуем, тем крепче наши узы, тем надежнее цепи, которыми нас связали.
Только человек, который полностью умер для мира, может ожить для Бога. Когда наш мозг перестает генерировать из себя бесконечные помыслы, тогда и сердце начинает пробуждаться к вечной жизни. В нем начинает рождаться благодатный радостный трепет, душа прозревает мелкость и незначительность всех наших мирских упований и земных устремлений. Тогда отпадает всякая надобность доказывать себе и другим свою значимость и нужность. После того, как внутри тихо, спокойно и мягко пробивается источник Живой воды, теряет значение то, что когда-то казалось таким важным и нужным.
И наоборот, тот, кто жив для мира, остается мертвым как для Бога, так и для самого себя. Он похож на нежилой дом, давно оставленный людьми. Такой человек боится самого себя, своей пустоты и бездушности. Поэтому ему так важно, чтобы рядом постоянно играла музыка или работал телевизор, чтобы ему ни в коем случае не остаться одному. Он не представляет жизни без развлечений, хохота, зрелищ и т.п. Все потому, что он понимает – останься он наедине сам с собой, то в этой тишине он встретится со своей собственной мертвостью.
Такая мертвая душа засыпает и просыпается в страхе перед будущим, а во всем происходящем видит лишь предвестники наступающего ужаса. Разница между живой и мертвой душой хорошо видна на примере ребенка и старика. Детство беспечно, оно не страшится будущего и не задается вопросами о смерти. Детство живет радостью, надеждой и удивлением. Бесцельная старость ворчлива, обеспокоена тем, какова будет ее смерть, тем, что все для нее вокруг плохо, а жизнь постыла, скучна и бесцветна.
Услышать зовущий Голос можно только в глубокой тишине и полном уединении. А это как раз то, чего большинство современных людей панически боятся.
Человек в современном мире похож на утопленника, который попал в жизненный водоворот. Спустя некоторое время сам водоворот перестает им замечаться, только душа привычно тяжелым камнем падает на дно, лишь иногда вздрагивая от боли и ужаса перед этим кошмаром. Если к такому человеку подойти и рассказать, что где-то там наверху светит яркое солнышко, поют птицы, ветер колышет луговые травы, на вершинах гор белыми барашками плывут облака, а в тихой озерной глади кристальными изумрудами играет солнечный луч – он тебя за это только возненавидит.
Кто-то думает, что знания о Боге находятся в книжках, где о Нем написано. А в это время Бог ждет нас в нашем собственном сердце. Ключ, открывающий дверь к этим знаниям — наша молитва. Без нее нет и не может быть ни благодати, ни спасения, ни даже простого «утешения», а только нервное возбуждение и эмоциональность. Но важно не только молиться Богу, но и прислушиваться к тому, что Он тебе отвечает.
Мы ищем помощи и совета извне, в словах или книгах. Но как часто мы прислушиваемся к Тому, Кто говорит нам изнутри нашего сердца? Не случайно старец Кирилл Павлов каждый раз, когда отец Симон Безкровный к нему обращался за советом, первым делом вопрошал: «А как у тебя на сердце?» Но услышать этот Голос можно только в глубокой тишине и полном уединении. А это как раз то, чего большинство современных людей панически боятся.
Опыт всех Святых Отцов от древности до наших дней говорит о том, что постижение Бога внутри человеческого сердца, а затем и жизнь в Духе Святом, и есть то самое Царство Божие, которое «внутри вас». Это не утопия и не чувственное переживание, а реальное обретение Христа, живущего в нашем духе. Когда христианин обретает Его, он становится преподобным, и там, где стоят его ноги – Небо сходит на землю. К такому человеку весь мир поворачивается лицом, и любая чуткая душа обоняет аромат его благоухания. Он несет на себе не только крест собственных страданий, но и страданий всего человечества, день и ночь проливая о нем перед Богом слезы. Благодаря молитвам таких людей еще и держится наш мир.
Постижение Бога внутри человеческого сердца, а затем и жизнь в Духе Святом, и есть то самое Царство Божие, которое «внутри вас». Это не утопия и не чувственное переживание, а реальное обретение Христа.
Эти праведники возносят свои молитвы Господу о тех христианах, которые живут только одной мыслью – как бы спастись, не страдая. Молятся о тех, кто пытается это сделать исключительно через обряды, молебны, чтения, не испытывая ни скорбей, ни мучительной борьбы с собственным злом. Плачут о тех, кто вместо того, чтобы стоять у Креста Господня с Матерью Божией, положил свою жизнь на то, чтобы критиковать первосвященников и Пилата, бессмысленно тратя годы на осуждение и «борьбу за справедливость». Плачут о тех «богословах», которые защищают диссертации, пишут книги о Боге, но так и не могут показать Его в самих себе…
Сколько бы не собирать воедино знаний о Боге, все они ничего не значат по сравнению со знанием Самого Бога. Обладая этим знанием, человек соединяется с Духом Божиим и входит в то пространство, где уже нет слов, где во внутреннем великом покое молчания слышно лишь тихое веяние Духа Святого. Таких людей Церковь называет Богословами. Это те, кто постиг на собственном опыте, что есть ни с чем на земле не сравнимое благодатное состояние сердца, слившегося воедино с нетварной энергией всеблагого Бога.
А пока этого нет, человек довольствуется мертвыми схемами, взращивая в себе искусственные добродетели и осуждая тех, кто таковых не имеет. Искусственная «духовность» отделяет себя от всех «недуховных», воспитывая в себе фальшивую «любовь» и гневаясь на тех, кто к ним самим любви не имеет.
Вся трагедия нынешней лжецерковности в том и состоит, что дьяволу не составляет никакого труда подчинить себе митры, рясы, чины и награды. Единственно, с чем он не может справиться, так это с чистым сердцем, в котором живет Христос.
