Вегетарианство или идолопоклонство? О чем писал святитель Тихон (Белавин)
О чем забывают вегетарианцы и чем культ здорового питания отличается от православного поста.
9 октября 1989 состоялось прославление святителя Тихона (Белавина), патриарха Московского. Большего всего он нам известен как первый патриарх после Синодального периода, как борец против обновленческого раскола, как исповедник, взявший на себя управление Русской Церковью в тяжелое послереволюционное время.
Однако в этот раз хотелось бы поговорить о святителе Тихоне в другом контексте. Среди его письменного наследия есть сочинение под названием «Вегетарианство и его отличие от христианского поста», которое по своему содержанию весьма актуально для современности.
Вегетарианство, да и в принципе так называемое «правильное питание», стали сегодня своего рода культом. Святитель Тихон подчеркивает, что вегетарианцы встречались и в древности, однако это были отдельные личности, а вот в целое общество, в движение и даже некую идеологию оно превратилось уже ближе к ХХ веку.
Мы помним, что и согласно Священному Писанию человек изначально был плодоядным, а позволение вкушать мясо Господь дает Ною: «Все движущееся, что живет, будет вам в пищу» (Быт. 9, 3). Есть мнение блаженного Феодорита Кирского, ставшее впоследствии общепринятым, что Бог, предвидя дальнейшее падение человека в идолопоклонство, разрешает есть плоть животных, дабы люди узрели в них подчиненных существ и не поклонялись им.
У святителя Иоанна Златоуста по этому поводу немного иные мысли: «Начинается употребление в пищу мяса, не для того, чтобы чрез это возбудить людей к чревоугодию, но, так как они должны были животных приносить в жертву и чрез это воздавать благодарность Господу, то, чтобы они не вздумали воздерживаться от употребления их, как посвященных Богу, Он дает людям позволение употреблять животных в пищу, и чрез это освобождает их от всякого недоумения».
А вот блаженный Иероним Стридонский считает, что указанная мера была снисхождением к немощам человека, нуждающегося в том числе и в подкреплении физических сил.
«Все движущееся, что живет, будет вам в пищу» (Быт. 9, 3).
В чем-то схожие аргументы мы можем встретить у апологетов вегетарианства. Они также утверждают, что человек изначально был плодоядным, при этом добавляют, что растительная пища дешевле мясной, из нее человек может получить все необходимые для нормального функционирования организма вещества, она лучше усваивается, да и убивать животных – безнравственно.
Вот здесь мне бы снова хотелось вернуться к напоминанию святителя Тихона о том, что вегетарианство – это явление совсем уж новое, не имевшее аналогов в прошлом, причем появившееся именно не территории европейских государств. Я могу ошибаться, но мне кажется, что отказ от пищи животного происхождения жизнеспособен лишь в хорошо обеспеченном обществе.
Да, вегетарианство нередко встречается в странах Азии, но там оно обусловлено религиозными, а не физиологическими или моральными соображениями. Вегетарианцы часто превозносят индусов за их отказ от мясной пищи, но забывают, во что все это выливается.
А вот святитель Тихон напоминает: «Кто одобрит индийцев, устраивавших госпитали для кур, голубей и в то же время допускавших, чтобы парии (каста отверженных и бесправных людей – Ред.) тысячами умирали от жажды во время засухи, и не позволявших им пользоваться водой из колодцев людей знатных. В таких случаях сострадание и любовь к животным развивается за счет людей и в прямой ущерб этим последним».
Если бы мы взглянули на рацион наших князей, например, XI-XIII веков, то удивились бы, насколько он скучен в сравнении с современным изобилием. Человек действительно может получать все необходимые вещества для своего организма из пищи растительного происхождения, но это при условии, что продуктовое изобилие на полках наших супермаркетов не иссякнет. В противном же случае мясо может стать незаменимым продуктом.
Да и для того, чтобы сегодня полноценно питаться так, как рекомендуют вегетарианцы, придется потратить сумму совсем немаленькую. И вот в этом уже начинает проявляться определенная культивация еды, которую я бы, пожалуй, назвал «воздержательным чревоугодием».
«Кто одобрит индийцев, устраивавших госпитали для кур, голубей и в то же время допускавших, чтобы парии тысячами умирали от жажды во время засухи, и не позволявших им пользоваться водой из колодцев людей знатных».
Патриарх Тихон (Белавин)
Я не ставлю цель раскритиковать вегетарианство как таковое, все-таки в желании воздерживаться от продуктов животного происхождения, пусть и по моральным или физиологическим причинам, нет ничего зазорного. Проблема в том, что вегетарианство зачастую перестает быть просто инструментом или способом улучшения своего физического или морального состояния, а превращается в идеологию, растянутую на те сферы человеческой жизни, отношения к которым оно не имеет совершенно никакого.
Люди иногда думают, что отказ от мяса приведет чуть ли не к построению «Царства Небесного» на земле. Об этом искушении пишет и святитель Тихон, когда указывает на слова одного из лидеров анабаптизма: «Если бы люди отказались от умерщвления животных и употребления в пищу их крови и мяса, – тогда в короткое время ослабели бы, а может быть, и совсем перестали бы существовать между ними взаимные смертоубийства, дьявольские распри и жестокости… Исчезнут смрадные тюрьмы, рушатся железные затворы… Не будет ни возмущений, ни хитроумных изобретений для разрушения в один день того, что созидалось тяжким трудом тысяч людей… Не будет угнетения низших высшими, не будет нужды за отсутствием излишеств и обжорства; смолкнут стоны раненых; не нужно будет медиков для вырезывания пуль из их тел, для отнятия раздробленных или поломанных рук и ног».
Вот как, оказывается, все легко: откажись люди от мяса – и Второго Пришествия не понадобится, сами своими силами превратим нашу планету в рай.
Святитель Тихон пишет, что это не более, чем дух мечтательности, совершенно чуждый подлинному христианству. Христианство тем и отличается от разного рода утопических идей, что оно умеет четко разграничить идеал и действительность. К идеалу мы стремимся, но при этом не упускаем из виду действительности, в рамках которой идеал недостижим.
В изложенном виде вегетарианство таит в себе антихристианский дух, т.е. решение проблем человечества полагает вовне, безотносительно к внутренней порочности и глубокой греховной пораженности людских душ. Сама по себе растительная пище не избавит нас от зла. Наоборот, превращаясь в цель, в идею, она становится еще одним злом, только совершаемым внутри самого человека, иногда даже не выходящим наружу. Это новая идололатрия, новое поклонение твари вместо Творца (Рим. 1, 25).
Сегодня все более популярным становится «правильное питание», которое допускает употребление продуктов животного происхождения, но только «правильно», в определенном количестве, с определенной калорийностью и т.п. Это хорошая вещь для сброса лишнего веса, который никому еще здоровья не прибавил, скорее наоборот.
Проблема в том, что вегетарианство перестает быть просто способом улучшения своего физического или морального состояния, а превращается в идеологию, растянутую на те сферы человеческой жизни, отношения к которым оно не имеет совершенно никакого.
Но мне не раз приходилось видеть, как «здоровое питание» постепенно превращалось в культ. И здесь уже, в отличие от изложенных идей некоторых вегетарианцев, даже и речи нет о решении каких-то глобальных проблем, речь только о себе любимом или любимой. Человек за полдня может выпить лишь стакан отвратительного сельдереевого сока, но при этом его будет просто «распирать» от осознания собственной значимости и превозношения над теми, кто не такой «здоровый».
Все это – также горделивая мечтательность. Церковь не вводит тотального запрета на какие-то продукты, пишет святитель Тихон, по той причине, что «Она всегда имеет в виду не какого-то отвлеченного, бесстрастного и бесплотного человека, какового нередко имеют в виду разные мечтатели вроде вегетарианцев, а человека живого, плоть носящего, человека со всеми его нуждами, потребностями, немощами; и к ним Церковь, следуя примеру Своего Божественного Основателя, относится с величайшей снисходительностью и милосердием».
Значение и необходимость христианского поста нам всем хорошо известны, и мы прекрасно понимаем, что он никак не ограничивается лишь вкушением продуктов растительного происхождения, но прежде всего «воздержанием от страстей и пороков, с удалением от худых помыслов и злых дел», – добавляет святитель Тихон.
Мы не мечтатели, мы прекрасно понимаем, что даже самым строгим постом этот мир не исправить. Но им можно исправить себя, а уменьшив количество зла в себе, мы немного уменьшим его и в мире. И пусть это капля в море, но эта капля может преобразить человеческую душу, и даже не одну.
