Первосвященническая молитва и трагическая ошибка богословского образования
Чтобы спастись, нужно познать Бога, а не выучить слова, которые о Нем говорят. Как же найти этот путь познания Бога и не потеряться, следуя по нему?
Во время воскресного чтения мы слышали первосвященническую молитву Спасителя, наполненную глубочайшим духовным смыслом. Рассмотрим некоторые грани этой молитвы: «Сия же есть жизнь вечная, – говорит Господь, – да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа (Ин.17:3)… и сие говорю в мире, чтобы они имели в себе радость Мою совершенную (Ин.17:13)… да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них» (Ин.17:26).
«Да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа»
Итак, Жизнь Вечная, по словам Спасителя, заключается в богопознании. Одна из самых трагических ошибок наших богословских школ заключается в том, что богопознание сводится к изучению учебных пособий и тренировки памяти на запоминание написанного в них текста. Это ли тот путь, который предлагает нам Христос в Своей первосвященнической молитве?
Определения, понятия, сумма знаний – все это стало для нас теми инструментами, которыми мы ощупываем свой путь, пытаясь найти дорогу к Богу. Но слова о Боге с богатой палитрой их лексических смыслов и индивидуальных интерпретаций, только путают дорогу, водя нас по мертвому кругу интеллектуального богословия. Такой поиск истины никогда не сделает человека свободным (Ин. 8:32). В то время как первооснова духовной жизни – прямое богопознание. Все остальные цели ложны.
Чтобы спастись, нужно познать Бога, а не выучить слова, которые о Нем говорят. Это возможно только в самооткровении Бога нашему сознанию, к которому приводит непрестанная покаянная молитва. Духовный практик от богословствующего теоретика тем и отличается, что первый молится, а второй рассуждает о Боге. Практик погружен во внутреннюю тишину, а теоретик во внешнюю суету. Первый все время молчит, а второй непрерывно разговаривает. Практик понимает, что выйти из мира, который лежит во зле (1 Ин. 5:19), означает выйти из мира мыслей, из ада желаний, и войти в жизнь Духа, живя Благодатью. Теоретик с головой погружается в мир жестоких конфликтов, удручающих условий жизни, у него нет времени для молитвы, вся его жизнь проходит в изматывающей суете и многозаботливости. Часто при этом он десятки лет находится в церковной ограде, а возможно и в священном сане, не видя никаких плодов Духа Святого в своей душе и не имея ни капли благодати, однако он искренне считает, что служит Богу. Практик, в это же время, непрерывно пребывая в Духе Святом, наполняет свою душу благодатью, спасает себя и защищает весь мир духовным щитом непрестанной молитвы.
Представления о Боге никоим образом не могут быть Самим Богом – эта грубейшая ошибка многих привела к трагедии бессмысленно прожитой жизни. Не может человек во всей полноте видеть Божественное бытие человеческими несовершенными глазами, так же, как не может червь в полной мере видеть человеческое бытие, оставаясь червем. Бога мы можем видеть только глазами Бога, став богами по благодати. (2 Петр 1:4, 1 Иоанн, 3:2).
Смерть положит конец всему нашему человеческому пониманию богословия. Она разобьет эгоистическую скорлупу всех наших горделивых заблуждений, сотканную из повседневного невежества и тотального непонимания смысла своего существования. Тогда мы поймем, что без Бога нет и не может быть никакого «индивидуального существования», а то, что мы почитали за таковое, есть невежество и незнание нашего неисходного пребывания в Боге, в Пресвятой Троице, без которой невозможна никакая жизнь.
«Чтобы они имели в себе радость Мою совершенную»
Богословствующий теоретик читает много книг, журнальных статей, следит за публикациями СМИ, принимает активное участие в дискуссиях, спорит, доказывает, опровергает. Духовный практик внимательно следит за своим умом, обуздывает его Иисусовой молитвой, достигая так постоянного мира души, который уже не теряется ни при каких обстоятельствах.
Теоретик знает в чем разница между манихеями и мандеями, борборитами и бонифратрами. Практик же умеет отличать переживание утешения от пребывания в благодати. Первое возникает и исчезает, а второе – мирное, благодатное, живое и неизменное состояние присутствия Бога в сердце, с которым он должен перейти в вечность. Шаг за шагом, ступенька за ступенькой он возрастает в этом состоянии, наполняясь радостью и любовью. Вместе с тем его душа наполняется печалью о всех тех, кто забыл о своем богообразном достоинстве, запутавшись в суете повседневной жизни. Радость и любовь, растворенная с печалью и милосердием, привлекают к нему милость Божию, которая рождает в его сердце искреннюю доброжелательность и сочувствие ко всем людями без различия. Так в душе рождается благодать и появляется радость в Духе Святом.
«Радость моя» – это крик сердца, в котором живет Бог, которое открывает свои объятия всем страждущим и обремененным оковами земного странствия.
«Да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет»
В такой сострадающей Любви наш дух просыпается и преображается Благодатью. Любящее сердце уже не делит мир на друзей и врагов, на тех, кто верит в Бога или кто Его отрицает, оно плачет о каждом человеке и не может без слез смотреть на погибающий во грехах мир.
«Сердце милующее – это горение сердца о всем творении: о людях, птицах, животных, даже о демонах и всяком создании Божием. При воспоминании о них или при воззрении на них, глаза человека проливают слезы… И о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред он постоянно молится, чтобы сохранились и были помилованы» (преп. Исаак Сирин).
Чем же занимается в это время богословствующий теоретик? Вероятно, обличает оппонентов, рецензирует научные работы, углубляет профессиональные знания, умения и навыки.
Проблема нынешней церковной жизни в том, что у нас очень много профессиональных теоретиков, но почти не осталось практиков. Но живая вода бежит не из книжек и научных статей, а из живых сердец, в которых пребывает благодать Духа Святого.
Не представляет особого труда, при желании, стать бакалавром, магистром, кандидатом или доктором богословия. Куда сложнее стяжать благодать Божию любовью и покаянной молитвой. У ученого богослова ум наполнен большим количеством знаний, а у святого сердце наполнено сладким Христовым миром. Ученый для того, чтобы получить диплом и признание потратил годы своей жизни. Святой отдал Богу все, что имел: тело, ум, душу, не оставив себе даже малого помысла. Желая спасения другим, он обрел спасение сам. Смиряясь перед всеми, святой стал светом для всего мира. Подражая Христу, он стал христоподобным. Святой познал себя и через себя Бога. Книжник познал науки, и отдал этим идолам всю свою жизнь. Практик понял, что постижение Истины не связано ни с рассудочным знанием, ни с копанием в своих помыслах и представлениях, а теоретик, даже прочитав все книги мира о Боге, так и умрет глупцом.
Практик открыл в своем сердце Христа, а теоретик забыл даже то, ради чего он пришел в этот мир. Первый всю жизнь, вникая в свое духовное сердце, постигал Христа, обретая обожение и Жизнь вечную. Второй аккуратно складывал дипломы в комод или развешивал их на стену в рамочках. Практик не останавливался на словах, он проникал в их смысл, постепенно прозревая то, что находится за пределами слов и смыслов, а ученый теоретик научился искусно жонглировать словами, подобно жонглеру на арене цирка.
Практик, найдя Благодать, бегает от людей, желая только одного – пребывать с возлюбленным Христом, затворив на засов двери своей кельи. Теоретик не представляет своей жизни без слушателей, читателей, без выступлений, лекций и общественной жизни.
Выводы
Так сложилось, что многие учат нас второстепенному, и очень редкие главному – соединению со Христом и стяжанию благодати в собственном сердце. Большинство же просто ждут, надеясь, что Бог их спасет «как-нибудь» и, что Царство Божие придет к ним «само собой». Свое ожидание они поддерживают словами и спорами, обличая тех, кто, как им кажется, не прав. Но чем больше они произносят слов, тем больше растет их собственное непонимание самих себя. Только молчащий спокойно гасит кошмар бесчисленных споров, находя через покой безмолвия дорогу к благодати. Он стоит в стороне от всех споров и обсуждений, плетя четочками Иисусовой молитвы нити Божественного покрова.
Ум, закованный в кандалы знаний и заточенный в темницу книжного богословия, не сможет увидеть даже маленький луч Небесного света. Объяснения и теории не ведут к постижению истины, они ее закрывают мертвыми терминами и понятиями. Никакие формулы и определения не смогут дать возможности человеку узнать каков на вкус мед. Но тот, кто знает вкус меда, с чем может его сравнить? Он может только предложить его попробовать другим.
Только человеческий дух, освященный благодатью Божией, словно зоркое око видит Истину чисто и без искажений, чего достичь и нам всем да поможет Господь Бог.
