Дело о сундуках из икон: в Екатеринбурге подали в суд на мэра

Прокуратура Екатеринбурга сообщила, что приняла к рассмотрению жалобу на выставку в музее «Невьянская икона», принадлежащем мэру города Евгению Ройзману, сообщает Лайф.

Поводом для жалоб стали экспонаты музея – ящики, сколоченные из старинных икон.

«У меня в музее "Невьянская икона" есть уникальный экспонат – сундук, сколоченный из икон, – признал Ройзман в Facebook. – Купил я его у знаменитого вологодского собирателя Миши Сурова. А потом привез из экспедиции еще один, из больших икон, но хуже сделанный. Это в 1929 - 1930 годах, в годы коллективизации массово закрывали церкви, а иконы выдавали на колхозные нужды».

«А еще у меня в музее есть створки шкафа, выпиленные из огромной иконы Сошествия Святого Духа на апостолов. Витя Махотин нашел его на помойке, и я выпросил эти створки у него, а еще две были у знаменитого кузнеца Александра Лысякова, это он, кстати, сковал мне подставку под сундук. Еще у меня есть иконы, порубленные топором, расстрелянные, с выцарапанными глазами, и я их храню и берегу из уважения к мастерам и в назидание потомкам», – сказал он.

Однако экспозиция такого рода поделок из икон у многих посетителей вызывает вопросы.

«Эти ящики являются демонстрацией того, как раньше люди могли обращаться с иконами, однако выставлять их напоказ в точно таком же виде – кощунство. Нормальный человек разобрал бы ящик, отдал иконы реставратору», – заявила подавшая заявление в прокуратуру член Союза журналистов Раиса Ильина. – Фактически представители музея продолжают то же дело, что начали те люди, которые сколотили эти ящики».

В прокуратуре сообщили, что срок рассмотрения заявления Ильиной составит неделю, после чего будет решен вопрос об инициировании проверки в музее.

В июле 2014 года Ильина уже рассказала журналистам о вопросах, возникших к экспонатам музея Ройзмана, которые она и сейчас именует «украденными».

«В свое время я работала в областном Доме фольклора. Мы ездили в фольклорные экспедиции по Свердловской области, привозили старинные песни, обряды, предметы старины. Руководитель дома Владимир Теплов отдавал их на реставрацию семье Рязановых – Лидии и Юрию. Рязанов их не всегда возвращал», – рассказала она.

В самом музее выяснились, по ее словам, не менее интересные вещи. «Когда я первый раз его посетила, была неприятно удивлена, – говорит Ильина. – Там прямо в музее лежала книга, в которой Ройзман рассказывал, как он эти иконы собирал. Человек пошел по русскому северу с напарником, забалтывал бабушек, за копейки забирал у них образа. Выманивали, раскалывали иконы на две, три части, засовывали в рюкзаки и увозили в столицу для продажи. Выискивали закрытые храмы, где еще образа остались... Бабушка какая-нибудь хранила ключи, просишь у нее, скажешь, мол, помолиться надо, а потом... В общем, я женщине, которая в музее работала кем-то вроде смотрителя, высказала тогда, что это очень неприлично – хвастаться кражами из храмов и вымогательством у старушек. Но тогда они эту книжку не убрали. Только в новом помещении ее не стало».

Позиция Ройзмана, публично позиционирующего себя как православного мецената, уже давно вызывает вопросы у верующих. В частности, в сентябре 2016 года он выступил в поддержку арестованного за ловлю покемонов в екатеринбургском Храме на Крови Руслана Соколовского, заявив, что, в истории вокруг его ареста, блогер, прославившийся интернет-торговлей глумившихся над религией журналов и сувенирной продукции под брендом Nothing Sacred («Ничего святого»), является «самым безобидным ее участником», а затем поручился за Соколовского в суде.